– Мы поладим, – прозаически заверил он опешившую женщину. – Ты такая же горячая, как и прежде. Жизнь со стариком не пошла тебе во вред. Если не наоборот. Просто хотел убедиться в этом, – цинично пояснил он.
– Вон из моей комнаты! – Никки указала ему на дверь.
– Не забывай, что твоя комната находится в моем доме.
– Все, чего ты заслуживаешь, – это презрение.
– Что стало со словами любви, которые ты говорила мне в дни наших встреч?
– Вероятно, они там и остались.
– Ты бессердечная дрянь! – взорвался он. – Продажная женщина. Ты никчемная и пустая…
– Вон! Убирайся! Оставь меня! – кричала, заглушая его ругань, Никки.
– До завтра. Постарайся выспаться. У тебя теперь много обязанностей, – спокойно сказал Массимо, выходя.
– Питер, вы абсолютно уверены, что Джозеф ничего мне не оставил? – в отчаянии спрашивала она поверенного Джозефа Ферлиани, Питера Роццоли. – Совершенно ничего?! Боже мой, это катастрофа!
– Мне очень жаль, миссис Ферлиани. – Адвокат с искренним сочувствием покачал головой. – Ваш почивший супруг, Джозеф Ферлиани, оставил все свои деловые бумаги в ужасном состоянии. Насколько мне известно, его дела становились все хуже и хуже, об истинном их положении мы сможем узнать лишь некоторое время спустя, когда у нас будет возможность изучить его архив. Но мне непонятно, почему, зная, сколь плохи его дела, он не уполномочил компетентных служащих для управления бизнесом. Для меня это настоящая загадка, миссис Ферлиани. Складывается такое неутешительное мнение, что, покидая этот мир, ваш супруг был совершенно безразличен к судьбе своего дела и к вашей судьбе.
Никки подумала, что адвокат высказывает свое мнение не из неуважения к памяти покойного и не из желания оскорбить ее. Просто, присмотревшись к ситуации, Питер Роццоли был не меньше ее ошеломлен странной беспечностью Джозефа Ферлиани.
Про самого Питера Никки знала крайне мало. Она несколько раз видела его в доме своего покойного супруга. Питер казался ей очень обходительным, но Джозеф не раз шутил, что, мол, его поверенный завидует ему, потому что у него, Джозефа, самая красивая жена. К этим разговорам Никки относилась как к банальному мужскому бахвальству и никогда ничего не оспаривала. Она плохо знала Питера, но это не мешало ей уважать этого человека.
– Но Джозеф многократно обещал, что обеспечит меня всем необходимым для жизни. Он клялся в этом. Говорил, чтобы я не волновалась, что все будет хорошо, что бы ни случилось, – недоумевала вдова.
– Возможно, отгадка в том, что его профессиональная гордость не позволяла ему согласиться на помощь квалифицированных и энергичных коллег. Он боялся признать свою несостоятельность. Видимо, не считал свою неравную борьбу с раком достаточным оправданием своей слабости, – предположил Питер Роццоли.
– А эти счета… эти долги… Как быть с ними?
– Вы официально признали себя наследницей Джозефа Ферлиани. Юридически его обязательства становятся вашими…
– Но я не в состоянии обслуживать эти обязательства… Как мне быть?
– Я вижу единственный выход, миссис Ферлиани, – осторожно начал поверенный.
– Какой? – спешила услышать Никки.
– Если вы простите мне мою откровенность, то единственный приемлемый шаг в сложившейся ситуации – это замужество. Вы могли бы стать женой состоятельного человека, который бы согласился погасить долги вашего покойного мужа и освободить вас от этого обязательства.
– А насколько велика эта сумма? Вы можете ответить, хотя бы приблизительно?
– Вряд ли она достигает миллиона долларов, но и не намного уступает этой сумме.
А Никки еще надеялась, что Питер Роццоли сможет опровергнуть те доводы, которыми рассчитывал связать ее Массимо Андролетти! Увы, этого не произошло.
– Благодарю вас, Питер, что уделили мне время, – подавленно произнесла она.
– Я был бы счастлив хоть чем-то помочь вам, миссис Ферлиани. Очень жаль, что мне это не удалось. Но хочу вас предостеречь. Возможно, вам уже известно, что, судя по всему, кто-то заинтересован в подрыве вашей репутации…
– Что вы хотите этим сказать, Питер? – насторожилась Никки.
– Вы еще не просматривали утренние газеты?
– Спешила увидеться с вами, – сказала вдова, на что Питер Роццоли протянул ей газету, на первой полосе которой жирными буквами значился анонс главного материала номера: «Разорившаяся ВДОВА СТАНОВИТСЯ СОДЕРЖАНКОЙ МИЛЛИОНЕРА».
Факт их совместного посещения ресторана сделался общественным достоянием! Этот материал, иллюстрированный фотографиями Никки в сопровождении Массимо Андролетти, стал финальным аккордом ее унижения. В статье фигурировали имена Джозефа, Никки и Массимо, как будто это были персонажи давнего адюльтера.
В эту минуту Никки возненавидела их всех. Себя – за то, что не сумела избрать другого способа выживания. Джозефа – за то, что не оправдал ее доверия и не позаботился о том, чтобы защитить от возможных нападок. Но особую ненависть она испытала к Массимо – за то, что однажды появился в ее жизни, за то, что оказался таким низким и подлым, за то, что ненавидеть его было сложнее всего…
Массимо дожидался ее в кабинете Джозефа, в котором он, судя по всему, быстро освоился.
