Плюсквамфутурум - [34]

— Не обольщайтесь. Видите, там, за дальним столиком сидят два адмирала? Один из них — адмирал СФ, что означает «с флотом». Ему дают бутерброд с чёрной икрой. Другой из них — адмирал БФ, что означает «без флота». У него бутерброд с красной икрой, но намазана она вдвое гуще, чем у вас. Так что не сильно радуйтесь. Мы, мастера культуры, находимся на нижней ступени общественной лестницы России.

Я доел бутерброд. Всё равно мне было весьма приятно получить даже столь скромный комплимент.

— Пожалуйста, не слушайте то, что я говорю, — сказал Анатолий. — Я пьян. Когда-нибудь я скажу лишнее, и этот час наступит раньше, чем кажется. Полгода назад от меня ушла жена, и правильно сделала. Я бы тоже от себя ушёл. Я больше не хочу ничего писать. Я хочу сесть на поезд и уехать далеко-далеко, чтобы спиться в дороге и угаснуть во тьме. Я попробовал уехать в правительственный санаторий «Нарочь», но это оказалось слишком близко…

Орша

Какая грязь, какая власть!

И как приятно в эту грязь упасть,

Послать к чертям манеры и контроль,

Сорвать все маски и быть просто собой.

Группа «Ария». Грязь

За наш столик уверенным движением сел мужчина с короткой стрижкой и острой шкиперской бородкой, одетый в стильный вязаный свитер со снежинками. На нём были очки из ярко-красной пластмассы, делавшие его похожим на московского хипстера начала века. Мужчина был примерно одного возраста с Анатолием, но являл собой полную ему эмоциональную противоположность.

— Кончай пить, — дружеским тоном сказал он журналисту. У гостя была какая-то утрированная мимика и гипертрофированно чёткое произношение. — Сейчас к нам придут. Я тут разговорился с одним пассажиром. Вице-губернатор Коми. Удивительно деловой человек. Хочет, чтобы я снял ему передачу про лесную промышленность в его регионе. Обещает выделить хорошее финансирование. Так уж и быть, возьму эту халтурку.

По всей видимости, мой новый сосед имел отношение к телевидению. Он говорил короткими тезисными фразами, так, словно произносил одну скороговорку за другой. Официант поставил на стол перед Анатолием ещё один графин с коньяком и остановился в ожидании.

— — Гриль-суп и говяжий эскалоп с овощами и картофелем. Ещё запечённое мясо на косточке в белом соусе, салат с цыплёнком, рыбный салат и чай, — торопливо зачитал ему строки из меню человек с бородкой. Наши взгляды встретились.

— Я историк-консультант, — представился я и вкратце повторил свою историю ещё раз.

— Максим, — сказал человек с бородкой. — Продюсер и режиссёр документальной серии фильмов «Жизнь в России»…

— Зачем тебе Коми? — внезапно спросил Анатолий, чуть съезжая вбок и упираясь левым плечом в стенку поезда. — Ты действительно хочешь снять фильм про лесоповал?

— Вице-губернатор, — бросил Макс, — недавно назначил своего сына на какой-то пост в Леспроме…

— Главной ёлкой? — произнёс журналист.

Макс не услышал его.

— …и теперь ему нужно выбить финансирование на развитие этого ведомства. Ну, афильм — это способ громко заявить об этом на всю Россию. И если уж на то пошло, то что мне ещё снимать? Торжественный спуск броненосца на воду, дубль шесть? Нет. Благодарю покорно.

— Вы не любите броненосцы? — поинтересовался я.

— Люблю, — сказал Макс, посмотрев на меня. — Я люблю их настолько, что за все десять лет, пока этот броненосец строят, я снял целых пять фильмов о нём. Во время шестой съёмки у «Адмирала Небогатова» после спуска на воду вывалилось днище. Поэтому фильм так и не удалось доснять.

Мне показалось, что за странной суетливостью в его мимике кроется что-то обречённое.

— Он утонул? — спросил я. Макс отрицательно покачал головой.

— Нет, просто лёг на дно. Там было мелко.

— Должен сказать, что у этого броненосца весьма необычное название, — заметил я.

— О, это военный юмор, — сказал из своего угла Анатолий. — Броненосец назван «Небогатовым» потому, что его строительство обходится стране в сорок миллиардов ежегодно. Верфь принадлежит бывшему однокласснику президента. Как вы понимаете, достроят корабль нескоро.

— Все хотят жить, и адмиралы, и генералы, — философски заметил Макс и тут же перешёл к более конкретным темам. — У вас нет визитки?

— Нет, — ответил я.

— Жаль, очень жаль. Тогда возьмите мою. С вашей помощью, — обратился он ко мне, — я мог бы снять передачу о дегерманизации Калининградской области.

— Вы снимаете передачи о России? — на всякий случай уточнил я, убирая визитку. — Или о зарубежных странах тоже?

Мой вопрос немного удивил Максима.

— Как можно снимать фильмы о зарубежных странах? В павильоне, что ли? — спросил он, внимательно глядя на меня сквозь очки. В них отражалось бра, висевшее на стене. — Я гений, но не до такой же степени. По телевидению, конечно, показывают иностранные новости, но там ведь только голый монтаж. В Голливуде недавно вышел фильм о зомби-апокалипсисе. Из него вот уже полгода монтируют новости о том, что Сиэтл охвачен беспорядками, и что полиция расправляется с простыми американскими жителями при помощи бейсбольных бит и пожарных топоров. Но я вам скажу, что такие видеоролики — удел бездарных режиссёров. Я не опускаюсь до этого.

— Скажите, — как бы невзначай возобновил разговор я, — а что был за фильм про президента и Сахалин?