Плохой день в Черном блоке - [5]

— Итак, две ночи назад ты участвовала в беспорядках, — спросила меня Перез в допросной комнате. Это был совсем не «Закон и порядок». Освещение лучше. Она была не в униформе — в мужском пиджаке. Я заценила ее туфли. Пролетарские. Не модные.

— Адвоката.

— Весело было на беспорядках, Белая? Как это радикально, ребят, — начинать буянить в кварталах яппи, а потом, как появятся копы, бежать в черные районы.

— Адвоката.

— А ты, случаем, буйствовала не с Коннером Кирнаном? Он тоже белый.

— Адвоката.

— При рождении Констанс Кирнан, кстати, — сказала она. — Забавно, ее родители прислали старую фотографию. И не захотели прийти в морг на опознание. Она была красивой девочкой. А умерла уродливым мальчиком. — Перез облизала губы. — Какая жалость.

Я ничего не сказала.

— Знаешь, почему мы устроили досмотр полостей тела? Я придумала какую-то хрень про наркотики. Сказала судье, что у тебя, возможно, соли для ванны в пелотке. Он купился. Мне просто хотелось проверить, что ты не красивый мальчик, который перешел в уродливую девочку.

Перешел. Для трансфоба Перез неплохо знала жаргон. Она пыталась что-то до меня донести? Думала, что я Гай Фокс, или кто-то повыше ее хотел меня подставить? Так или иначе, а это похоже на работу для моего…

— Адвоката.

У меня даже не было своего адвоката, и дело было не политическое, так что, чтобы выйти, понадобился еще день. Порно всех полов и любого веса должно продолжаться, так что моя начальница позвонила своему адвокату, чьи клерки и интерны прочесали все визуальные медиа, связанные с демонстрацией, и нашли десятую долю секунды видео, где я ползу по тротуару, пока Гай Фокс перескакивает через меня и выходит из кадра убивать Коннера Кирнана. Ни слушаний, ни жюри присяжных — судья и партнер моего адвоката, имен которых я так и не запомнила, оказались членами одного кулинарного клуба в Принстоне. И, конечно, моя начальница, ее адвокат и ее юристы — все были выпускниками Смита, как и я. Любая доля классовой привилегии не бывает лишней.

Я вернулась домой, нашла свой мобильный в тайнике, который Робин приготовил на случай арестов, и тут же позвонила Джереми. Естественно, он ответил.

— Буль-буль, это другая рыбка на дне Залива?

— Да блин, — сказал он. Узнал.

— Очевидно, только демократ побежит стучать копам, — объяснила я.

— Вы, придурки, постоянно друг друга продаете. Половина из вас копы. И своими трюками вы только на руку копам играете.

— Вообще-то, — сказала я, — все мы пешки Индустриального Союза Стекольщиков. Не думал об этом? Кому выгодны разбитые витрины, как не фабрикам по замене витрин… И даже Найк скупил всех местных. — Джереми так и не отключился. — Ну, и почему не отключился сейчас?

— Слушай, это она нашла меня. Заставила рассказать о тебе. Она…

— Кто она? Перез? Или та, кто убила Коннера?

Джереми был искренне удивлен.

— Это была телка? Реально? Но откуда офицер Перез знает… — он назвал ее офицер Перез. Господи боже, да почему он сразу не пошел в интерны в CALPIRG и не назвал это политической карьерой?

Откуда Перез знает? Либо она участвовала в заговоре по убийству Коннера, либо покрывала кого-то, кого нашла после преступления. Я удачно раздолбала ноутбук на крыше, но смартфон еще работал. Сайт Копвотч выдал забавную детальку — где Лола Перез любила выпить. Иногда она доставала служебный револьвер и раскручивала его на барной стойке.

К счастью для меня, Перез предпочитала бар «White Horse», лесбийское заведение в Темескале. Всего в полквартала от Беркли. Если начнутся проблемы, можно всего лишь перебежать границу, где ей не получится пристрелить меня и уйти безнаказанной. БПД не любили, когда офицеры ОПД убивали людей за невидимой чертой, разделявшей города. По крайней мере, так я говорила себе. И Пабсту за два бакса. А еще, может, встречу хорошую девушку. Так я и ходила туда каждый вечер, три раза кряду, уходя только тогда, когда начиналось караоке — фу! — или шоу дрэг-кингов — вау! но я здесь за рыбкой покрупнее. Перез появилась в четверг, с некоторой девушкой на пару.

— Приветики, офицер, — сказала я. — А знаете, она не настоящий веган. Хотя я не знала, что она любит бекон, — я удивилась, что из них двоих побелела Перез. Девчонка только улыбнулась, ее тату на лице напоминало примитивную карту автобусных маршрутов.

— Свобода, — сказала она, — зови меня Свобода. — она отпила свой коктейль и сказала: — А ты смелая, что пришла сюда.

Я пожала плечами.

— Это свободная страна, Свобода. — я положила шесть баксов и взяла три Пабста. — Если не будете, я выпью все три. Свободно, Свобода! За Коннера Кирнана! — Свобода только буравила меня взглядом. Перез же нашла весьма интересным выбор алкоголя на стене за стойкой.

— Но серьезно, это и все дело? Кто-то перешел, и бдительная лесбиянка завалила его за это? Это убийство, и по реакционным причинам. К черту копов — сообщество снесет это местечко и присыпет солью.

— Дура ты, — сказала Свобода. — Я-то думала, ты умнее.

— Ага. Студенточка. Великая Белая Надежда, что разносит центр Окленда, как будто тут живет. — огрызнулась Перез. — Ты хоть раз говорила с каким-нибудь цветным до того, как раздолбать его район и привести туда копов? Хоть раз говорила с копом о том, на что вы нас толкаете?