Плоды страсти - [10]

– Бенжамен, будь осторожен, я знаю, о чем ты думаешь…

Короткий смешок.

– Не забывай, что я еще девственница и пока могу угадывать мысли.

Затем мы выходили на улицу Орильон, где обычно Жереми и Малыш с дружками играли в баскетбол на огороженной высокой металлической сеткой площадке, ставшей прообразом нашего Бронкса; иногда поднимались по улице Рампонно к новым кварталам, которые из-за своей заумной архитектуры казались мертворожденными на фоне старого Бельвиля, шумного, горластого, где достопочтенные матроны-еврейки, сидя перед своими домами на стульях, по которым растекались их пышные задницы, приветствовали Терезу, благодарили ее за то, что она устроила «это», приглашали нас на чаепитие, давали на прощанье сосновые семечки и мяту: «Давай-давай, девочка, не вздумай отказываться, клянусь своей матерью, это подарок от чистого сердца!», а иногда мы взбирались по улице Бельвиль до станции метро «Пиренеи», совершая долгий переход через наш Китай, где вновь на Терезу обрушивалось чувство глубокой благодарности, пирожки с креветками, бутылочки с нуок-мамом[9], – «Йао бюйао фан, Тереза? (Хочешь риса, Тереза?) Дя! Дя! Бели-бели, мне будет оцень плиятно!» – у турок мы разживались лепешками по-турецки и бутылкой раки[10] в придачу; мы прогуливались с большой хозяйственной сумкой, складывая в нее подарки. Тереза ни от чего не отказывалась, именно в такой форме она обычно и получала гонорары за услуги, оказываемые жителям нашего района, ну, вроде как в былые времена кюре принимал от прихожан курочек за отпущение грехов…

– Я всех их собираюсь пригласить, – объявила она мне однажды вечером.

– Пригласить?

– На свадьбу. Всех своих клиентов. Это доставит большое удовольствие Мари-Кольберу.

– Ты думаешь?

– Я в этом уверена.

Я представил себе, как весь Бельвиль стекается к церкви Сен-Филипп-дю-Руль, чтобы занять там место семьи Малоссенов, которой отказано в визе на посещение свадьбы. Лично я ничего против этого не имел, но вот Мари-Кольбер…

– Ты вновь заблуждаешься на его счет, Бенжамен, ты не знаешь кое-чего о Мари-Кольбере, что знаю я… Например, о том, что Мари-Кольбер – человек широкой души: детей, которые будут нести шлейф свадебного платья невесты, он выбрал среди незаконнорожденных отпрысков в яслях Жервезы.

– Что?

– Да-да, Бенжамен. Мы отправились с ним в «Плоды страсти», и он сам попросил Жервезу выбрать детей, которые будут задействованы в свадебной церемонии. Он очень озабочен проблемой детей, лишенных семьи и родительской ласки. Спроси сам у Клары, она тебе расскажет.

Эту новость она выложила мне, роясь в хозяйственной сумке в поисках вечерней газеты, которую получила по пути от нашего приятеля Аззуза, уже закрывавшего свою книжную лавку.

По поводу своих клиентов, приглашенных на свадьбу, Тереза, немного помолчав, добавила:

– Я обязана сделать это, ведь после брачной ночи я больше не смогу предсказывать им судьбу.

Точно. Совсем забыл об этом нюансе. Потеря дара ясновидения в результате дефлорации. Неужели Тереза верит в эту чушь? Меня бросало то в жар, то в холод. Я тщетно пытался понять, что в воспитании, которое я дал Терезе, могло подтолкнуть ее так высоко к звездам и в каком возрасте это у нее началось и почему… Но на каждый вопрос она находила очевидный ответ, что выводило меня из себя.

– Когда началось? С появлением месячных, конечно!

А когда я горестно вздыхал, напоминая ей, что ее дар ясновидения еще ни разу не уберег нас от малейшей неприятности, она выдвигала железный аргумент о любовной пелене: «Любовь делает людей слепыми, Бенжамен, любовь должна делать людей слепыми! У нее свой особенный свет. Ослепляющий».

Если я правильно понимаю, гадание для семьи, для друзей и для самого себя можно квалифицировать как должностное преступление.

– Ну, что-то в этом роде.

***

Именно тогда я ее и предал. Во время той беседы. Конечно, не скажу вам, что сегодня я горжусь этим поступком, но у меня не было иного выбора. Я рассуждал просто. Если Тереза не может предсказать ни свою судьбу, ни судьбу МК2, я подошлю ей кого-нибудь другого, какую-нибудь женщину, ей незнакомую, но с набором астрологических данных – час, дата и место рождения, – идентичных данным Терезы и Роберваля. Эта незнакомка преподнесет все дело так, будто это ей нужно узнать, что ждет ее после замужества, и таким образом Тереза предскажет свое будущее, думая, что предсказывает судьбу другой паре обрученных. Раз она верит во всю эту ерунду, пусть сама заглянет в будущее, опираясь на вещественные доказательства.

– Ты хоть понимаешь, что это просто подло? – заметил мне Хадуш.

– Найди мне девку, которая смогла бы сделать это, а со своей совестью я и сам договорюсь.

(Да, пожалуй, он был недалек от истины, утверждая, что я с каждым днем все больше смахиваю на мафиози.)

– Да тут нечего искать. Рашида, дочка Кадера, таксиста. Ее бросил один полицейский, от которого она столько натерпелась, что хватит на всю жизнь. Полицейский-взломщик, представляешь? Так вот, хотя она и архивный работник, а все же не располагала достаточной информацией о своем суженом. Ей тоже не помешало бы погадать на картах перед тем, как выходить замуж. Она сделает это ради Терезы.