Она хотела увидеть Эдуардо. Прикоснуться к нему. Вкусить. Взять. Почувствовать.
– Тебе тоже нужно раздеться, – приказала Стелла, чувствуя, как к ней возвращаются сила и свобода.
Он поднялся и стал чуть ли не срывать с себя одежду, пока наконец не сбросил шелковистые черные трусы, впившиеся в его мускулистые бедра, и Стелла алчно уставилась на его великолепное тело.
– Видишь, как ты действуешь на меня? – прошептал Эдуардо, толкая Стеллу на прохладные простыни.
Он поцеловал ее снова, смеясь, пока настойчиво терзал ее губами, заставляя извиваться под ним. Его руки, поддразнивая, скользили по ее коже, воспламеняя каждую ее клеточку и, наконец, находя потаенные изгибы. Она выгнулась под ласками его руки.
– Хочешь чего-то большего? – усмехнулся он, скользнув пальцем внутрь – осторожно пробуя. Слишком осторожно.
Стелле не хотелось, чтобы это было так нежно. Она жаждала возвращения грубой страсти, которой они предавались на берегу. Она задергалась, ощущая ноющую тоску от слишком медленного движения его пальцев.
Улыбка изогнула его губы.
– Не больно?
Стелла покачала головой, но ей хотелось, чтобы он набросился на нее со всей яростью.
– Я ведь больше не девственница, – напомнила она ему.
– Я волновался потом, что сделал тебе больно, – признался Эдуардо.
– Нет. Это было так хорошо, и я настолько потеряла голову, что просто взбесилась… Ты тут ни при чем.
– Мне нравится, как ты, разгоряченная и влажная, выгибаешься ко мне, и твое тело молит о моем, – прошептал он, снова целуя ее. – Но тебе этого мало, да?
Неужели он и правда мог читать ее мысли? Она облизнула губы.
– Стелла? – Он толкнул руку глубже и стал потирать ее плоть чуть сильнее.
– Да. – Она уже злилась на то, что он заставлял ее признаваться. – Я хочу больше.
Она хотела такой же необузданной и раскрепощенной страсти, как в тот день на берегу.
– Похоже, ты ненасытнее, чем хочешь признать. Сильнее. И готова к чему-то погрубее, – засмеялся он, услышав ее стон. – Тебе нравится, когда я говорю непристойности.
Стелла выгнулась, когда он бросился на нее сверху, шире разводя ее ноги и опускаясь между ними.
– Хочешь меня жестко? – спросил Эдуардо. – Быстро?
Он прижался к ней.
– Хочешь, чтобы я врезался в тебя, раз за разом? – Он помедлил, едва войдя в нее, едва давая ей желаемое. Но он был так близко, и она задрожала от желания слиться с ним.
– Да, – взмолилась Стелла, вонзая ногти в его твердые мышцы и пытаясь притянуть его ближе. – Да. Пожалуйста. Да.
– Чего ты хочешь? – резко задышал он.
– Еще. – Она не хотела, чтобы он останавливался. Вообще никогда.
– Еще? – Он скользнул рукой между их телами, поглаживая именно там, где требовалось Стелле.
– Да, еще. – Она задыхалась и выгибалась, притягивая его к себе. Она никак не могла насытиться. – Ты сам знаешь.
Он напрягся всем телом и пронзил ее.
– Хочешь все, что у меня есть?
– Да, – взмолилась Стелла, когда он отдернулся почти до конца, нестерпимо медленно, продолжая это приводящее в исступление поглаживание пальцем. – Пожалуйста.
– Скажи мое имя, – приказал Эдуардо, потирая ее плоть быстрее. И вдруг остановился.
Стелла взглянула на него.
– Высокомерный. Пират, – она могла говорить все что угодно, пока он прикасался к ней вот так. Сделать что угодно, лишь бы он доставлял ей такое наслаждение.
– С тобой, моей прелестной пленницей-принцессой, – засмеялся он. И сделал именно то, чего она хотела, – вдалбливаясь в нее, колотя своей плотью в ее плоть, напрягая каждый мускул, двигаясь так жестко и быстро, как она того и желала.
Закричав, Стелла приподнялась, встречая его удары, приветствуя его. Ее тело стало скользким от пота и сладострастия.
Эдуардо разразился ликующим смехом, и его глаза зажглись триумфом. Мышцы Стеллы инстинктивно сжались, пока он делал выпад за выпадом, и его фрикции становились все изысканнее, обостряя каждое ощущение, когда гребень чувственной волны накрыл ее с головой.
Пальцы ее рук и ног напряглись, согнулись, и Стеллу сотряс оргазм – величайшее, нестерпимое удовольствие. Это было слишком хорошо, чтобы сдерживаться. Ее крик эхом отозвался в стенах пещеры.
– Стелла! – вскричал Эдуардо, когда она забилась в конвульсиях экстаза, и через секунду раздался его собственный рев чувственной разрядки. Его мощное тело тряхнуло, его стон польстил женской гордости Стеллы, и он обмяк в ее объятиях.
Именно этого она и хотела.
А потом она лежала, тоже обмякшая и распростертая под ним, не в силах двигаться, не в состоянии ощущать ничего иного, кроме истинного наслаждения.
– Ты все еще со мной? – Эдуардо приподнялся на локтях и посмотрел на нее.
– Кто-то ведь обещал не спешить, – надула губки пробудившаяся в ней распутница.
– Ты разочарована? – Его глаза зажглись вызовом.
Она не ответила.
– Ненасытная женщина – ты уже хочешь еще, – тихо засмеялся Эдуардо и медленно, но жестко и глубоко пронзил ее.
Стелла застонала. Он был прав. Это было так просто. И она могла наслаждаться этим. Пока.
