Плетеный Король. Легенда о Золотом Вороне - [16]

Шрифт
Интервал

Наутро никто об этом не упоминал.

На свободу

– По-моему, он пытается со мной связаться, – без всяких вступлений сказал Джек, нарушив тишину библиотечного уголка.

– В смысле?

Джек повернул к нему голову, лениво опираясь рукой о стену.

– Помнишь, ты недавно сказал, что мне типа повезло видеть все эти штуки? После твоих слов я задумался. А вдруг ты прав и то, что я вижу, реально? Вдруг… Август, перестань лыбиться. Боже, хватит надо мной прикалываться. Я не шучу!

Август покачал головой, но улыбку спрятал, и Джек продолжил:

– Что, если мое сознание воспринимает объекты из альтернативного измерения? Представь некое место – оно существует в действительности, только на другом уровне. Оно есть, но его нет. Что скажешь?

Август задумчиво пожевал губу. Странная гипотеза. И все же лучше изучить ее и ошибиться, нежели отвергнуть, а потом пожалеть об этом.

– Ну… при нормальных обстоятельствах я бы сказал, что это похоже на бред сумасшедшего. Но этот этап мы уже явно прошли.

Джек фыркнул:

– Да и пофиг.

Серьезно

Нет, серьезно, в этом был определенный смысл. Восприятие – вещь относительная. Как и психическая норма, если на то пошло. Все дело в соотношении: меньшинство против большинства. Если ты по одну сторону границы – бери билет и проходи. Оказался по другую – влипаешь в дерьмо.

В любом случае стоит поразмышлять над идеей Джека. Занятно было бы исследовать его мир от края до края, разведать границы. Август купил блокнот, чтобы делать рисунки и записывать все, что видит Джек, а потом вместе с ним отслеживать изменения и нестыковки.

Он давно вернул близнецам справочник по психическим расстройствам, хотя понимал, что надо бы почитать его еще разок. Или поговорить с кем-нибудь на эту тему. Просто чтобы убедиться в правоте своих предположений насчет диагноза Джека. И выяснить, не опасно ли позволять Джеку увлекаться всем этим.

Сука, хорошо все-таки, что есть Википедия, Гугл и сайт WebMD.

Новый уровень

– Все стало как будто бы чуточку ярче. А может, наоборот, реальность потускнела. Не знаю. Это похоже на фотофильтр. И мало что затрагивает непосредственно меня. Этот мир просто есть, и он сам по себе контактирует с нашим миром… – Джек нервно почесал коленку. – Или с объектами вне моего поля зрения, к которым у меня пока нет доступа. И все ограничивается визуальной составляющей. То есть я могу видеть предметы и касаться их, но ничего не могу понюхать или попробовать на вкус. Иногда люди со мной заговаривают, но я их не слышу. Они тогда злятся и, как ни странно, упорно пытаются сделать так, чтобы я их понял.

Август тщательно заносил в блокнот все, что говорил Джек.

– Как они выглядят?

Джек наморщил нос и задумался.

– Не знаю. Сложно описать. В старинных нарядах? В масках? Они какие-то грязные – в давние времена все ходили чумазыми. Честно говоря, я чувствую себя так, словно гуляю по городу, в котором для привлечения туристов специально воссоздают атмосферу прошлых веков.

– Звучит расплывчато… Давай поточнее. – Август тыкал Джека ручкой, пока тот не выбил ее у него из пальцев.

– Знаешь что? Может, мне лучше энциклопедии по искусству прошерстить? Не то чтобы меня совсем уж накрыло, но теперь мало того, что я вижу всякое дерьмо, так мне по нему еще и домашку задают! – Джек раздраженно всплеснул руками и отвернулся.

Блокнот

Блокнотом они занимались примерно неделю. Художник из Августа был не ахти, но по большому счету разве это важно? Главное – отметить все, что видит Джек. Так что Август просто зарисовывал все подряд цветным карандашом. Список предметов и людей, существующих в мире Джека и невидимых в мире Августа, пугал своими размерами. Шесть человек являлись Джеку регулярно; двое – девушка и ребенок – пытались с ним разговаривать. Еще четверо приходили и уходили, как им вздумается. Помимо этого, он видел множество разнообразных животных, половина которых относилась к совершенно неизвестным видам и с трудом поддавалась описанию.

Но больше всего нравились Джеку, а Августу – меньше всего, предметы: все, по словам Джека, с налетом старины. Он постоянно отыскивал в школьной энциклопедии что-то похожее, и Августа это бесило.

Джек начал собирать всякую всячину из невидимого мира и складывать ее в углу своей комнаты. Он даже отгородил это место лентой, чтобы Август не споткнулся о кучу или что-нибудь не разбил. По всему выходило, что взаимодействовать с предметами Август не может, но проверять эту теорию на практике не хотелось.


Ланч

– Не знала, что у тебя есть татушка. – Горди больно шлепнула его сзади по шее. – Откуда она взялась?

– Джек набил пару месяцев назад. – Август спрятал татуировку, поддернув воротник.

– И ты позволил дилетанту без лицензии колоть тебя иголкой вместо того, чтобы съездить в соседний город и обратиться к профессионалу? – ужаснулась Алекс.

Август пожал плечами, чувствуя, как начинают пылать уши.

– Вы сделали парные татуировки? У него тоже есть? – допытывалась Горди.

Она потянула Августа за воротник, он оттолкнул ее руку и прожег негодующим взглядом.

– Я просто хотел тату, а Джек оказался рядом. Подумаешь, большое дело.

– Это негигиенично и вдобавок рискованно! – Алекс осуждающе нацелила на Августа пластмассовую вилку.


Рекомендуем почитать
Записки нетолерантного юриста

Много душ человеческих и преступных, и невинных прошло через душу мою, прокурорскую. Всех дел уже не упомнить, но тут некоторые, которые запомнились. О них 1 часть. 2 часть – о событиях из прошлого. Зачем придумали ходули? Почему поклонялись блохам? Откуда взялся мат и как им говорить правильно? Сколько душ загубил людоед Сталин? 3 часть – мысли о том, насколько велика Россия и о том, кто мы в ней. Пылинки на ветру? 4 часть весёлая. Можно ли из лука подбить мерседес? Можно. Здесь же рассказ о двух алкоголиках.


ЖЖ Дмитрия Горчева (2001–2004)

Памяти Горчева. Оффлайн-копия ЖЖ dimkin.livejournal.com, 2001-2004 [16+].


Матрица Справедливости

«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».


Марк, выходи!

В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.


Матани

Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.


Человек у руля

После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.


Замри

После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.


Аристотель и Данте открывают тайны Вселенной

Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.


Скорее счастлив, чем нет

Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.


В конце они оба умрут

Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.