Плененное сердце - [12]

Несколько часов спустя, когда стемнело и дом успокоился, Колби пошла в конюшню и оседлала Миднайта. Конь и всадница летели как ветер. Они неслись над темнеющей землей, и лишь призрачный лунный свет сопровождал их.

В ее голове вертелись слова тети о том, как ее мать обращалась с отцом, против воли ей вспомнились скучные годы, проведенные в Индии; все эти годы она видела, как ее отец тонул в молчаливом смирении, в то время как менее достойные люди с большими амбициями и коварством раньше него продвигались по службе.

Колби знала, что не хотела признаться себе в том, что мать была первопричиной большинства неудач отца. Пробивные способности Филлиды, ее умение плести интриги, ее флирт, насмешки и публичные унижения сопровождали этого человека всю жизнь.

Леди Мэннеринг тратила все имевшиеся небольшие деньги, чтобы пускать пыль в глаза в Калькутте и Дели, в разгар сезона и в деревне летом, в то время как семья отказывала себе во всем, давая ей возможность чувствовать себя счастливой в той мере, в какой позволяла ее эгоистическая натура.

Два года назад ее дяди, выжав последние соки из поместья, умерли друг за другом в течение нескольких месяцев, и Аден Мэннеринг унаследовал титул и поместье. Ее мать ликовала. Она была уверена, что настал ее час. Наконец она сможет вести жизнь, которой, как ей казалось, была достойна. Позже мать узнала, что бедна как церковная крыса. Ее разочарование было безгранично. Она бранила злую судьбу, изматывая семью своим недовольством.

Вскоре после смерти отца Колби убедила мать принять немногочисленные приглашения старых друзей по Индии, вышедших в отставку и живших в Басе. Ни минуты не сомневаясь и не беспокоясь за Колби и мальчиков, Филлида отбыла в аромате духов и множестве траурных костюмов, наскоро пошитых ее сестрой и дочерью, оставалась там, пока гостеприимство хозяев окончательно не исчерпалось. Колби понимала, что не каждый позволит мучить себя человеку с таким характером. Она вспомнила, как тетя тоскливо сказала ей после одной из слишком яростных атак Филлиды на Адена Мэннеринга:

— Отец был преуспевающим торговцем мануфактурой, но он всегда предупреждал Филлиду, что она замахивается слишком высоко.

Они сидели вдвоем на веранде комендантского дома в одном из самых захудалых гарнизонных городков.

— Папа симпатизировал Адену и предупреждал его, что твоя мать ему не пара. Но разве доводы разума могут убедить мужчину, влюбленного в женщину со смазливым личиком и холодным сердцем?

Как ни молода она была, Колби не могла избавиться от ощущения, что ее отец женился не на той женщине, и, хотя он мог и не осознавать того, ее тетя не вышла замуж потому, что ни один мужчина не мог даже сравниться с ним. Все это составляло печальный клубок обманутых надежд и мечтаний, который настроил Колби против любви и брака. И вот теперь она сама бьется, безуспешно пытаясь выбраться из клубка, который сама же сотворила. Неужели история повторяется?

Колби дала ход своим невеселым мыслям, и когда Миднайт споткнулся, это вернуло ее к действительности скорее, чем ей хотелось бы этого. Она успокоила взволнованного коня и пустила его спокойным шагом при свете луны.

В темноте на расстоянии двадцати ярдов Аугустаус Пэнэман приподнялся в седле своего крепко стоящего на ногах горного пони, поднял длинную охотничью винтовку, прицелился и спустил курок. Осечка!

Глава 12

Нэвил лежал, растянувшись в кресле около гаснущего камина в библиотеке Моуртона, и время от времени засыпал; в его руке был зажат полупустой графин. Через мгновение он осознал, что кто-то барабанит в дверь. Бормоча проклятия, он встряхнулся, чтобы окончательно проснуться, и, захватив большой подсвечник, открыл дверь.

Колби с горящими глазами, непокорными распущенными волосами вошла в библиотеку.

Нэвил подбросил дров в камин и подождал, пока она отдышится. Когда он обернулся, то с радостным удивлением увидел, что Колби была так же неуверенна, как он сам. Пока она стояла в дальнем конце комнаты, он ждал, сдерживая нетерпение, раздраженный ее видом: она все еще была в брюках и рубахе, в которых он застал ее днем. Нэвил колебался между надеждой и отчаянием, взбешенный тем, что эта странная женщина держит в руках ключи от его будущего, может сыграть главную роль в его жизни.

Колби оглядывала комнату, ее лицо было пепельно-серым, пальцы никак не могли успокоиться. Он ждал, пока она что-нибудь скажет, и мгновения эти тянулись долго. К своему собственному удивлению, Нэвил услышал, как сам сказал:

— Вы можете получить ссуду, которую вы хотите.

Он ругал себя последним дураком за то, что расчувствовался, но знал, что ничто не может заставить его взять свои слова обратно.

Это было совсем не то, чего он хотел, но если теперь пришлось бы смириться с этим, он был готов.

Она резко обернулась, потрясенная не меньше, чем он.

— Я не верю в это.

— Это то, чего вы хотели, — сказал Нэвил, против своего желания тронутый ее глухим голосом. Ему не понравилась произошедшая в ней перемена. Тогда она была смелой и внушала уважение, и он ожидал увидеть лед и пламень. С той Колби Мэннеринг он мог иметь дело.