Племя вихреногих - [124]
— Туда, — сказал Льяти, и протянул руку, указывая на скальные ворота. — Там… ой…
Его повело в сторону, и он как-то вдруг сел, привалившись к скале. Лишь сейчас Антон заметил, что кожа его стала белой, словно снег — пока они ехали, Льяти истек кровью, только не наружу, а внутрь…
— Ребята, мне конец приходит… — сказал Льяти как-то удивленно. Лицо его стало совсем детским, растерянным. — Глупо-то как… Я ведь всё уже вспомнил…
Ребята замерли. Льяти в самом деле приходил конец — и, случись даже вокруг прекрасно оборудованная операционная, помочь тут было уже нечем…
— Вот же опять за мной приперлась… — Льяти смотрел куда-то мимо них — как вдруг подумал Антон, уже туда, где должен был сейчас воскреснуть. Он невольно посмотрел туда же, — чисто рефлекторно, зная, конечно, что там ничего нет. Тем не менее, это пришлось неожиданно кстати: Антон вдруг заметил, что к ним что-то движется. Не Хорун, конечно, — вообще не человек. Больше всего это походило на нелепо согнутый вперед, словно палец, конус из полупрозрачного, сероватого тумана. Или на сгорбленного человека, завернутого в плащ с остроконечным капюшоном. Только вот раза в два выше обычного человеческого роста…
Хотя Антон ничего не говорил — горло позорно перехватило от страха — ребята, словно по команде, повернулись, тоже глядя в ту сторону.
— Быстро валите… отсюда… Вальфрида найдите, он вам всё… объяснит, — вдруг заторопился Льяти, и ребята повернулись к нему. Он торопливо вытащил из сумки ключи и бросил на землю. — Берите. Вальфрид покажет, куда… А ЕЙ — фига от меня. ОН всё равно успеет рань…
Взгляд его вдруг остановился, голова чуть повернулась в сторону. А потом в глаза ребят ударил вдруг чистый, ослепительный свет…
Антон невольно отшатнулся в сторону, глядя туда, где только что был Льяти. Он него не осталось, конечно, совершенно ничего — ни одежды, ни крови, ни даже знаменитого лука. Лишь связка ключей, да быстро исчезнувший запах озона. Вот и всё. Он мотнул головой и обернулся.
Призрак всё ещё двигался к ним — медленно, плавно, но неостановимо. Именно призрак — теперь мальчишка отчетливо видел, что он проходит сквозь камни. Или, точнее, камни проходят сквозь него. Он не шел, конечно, а просто скользил по поверхности, словно по льду — небыстро, не быстрее идущего человека. Можно было подумать, что это всего лишь причудливый клочок тумана… только вот ветер дул здесь совсем в другую сторону. Да и очертания этого… существа были слишком уж четкими.
— Что… это? — выдохнул Андрей, быстро подбирая ключи. Глаза у него были в этот миг уже совершенно дикие.
— Неважно, что… — Сергей тоже обернулся на миг, глядя на призрак. До него оставалось всего метров двести — минуты две-три на такой скорости. — Бежим!..
Повторять дважды не пришлось: ребята побежали. Скала больно била в ноги, и на бегу Антон порадовался, что тут, хотя бы, нет камней. Звук их шагов раскатился по ущелью, словно пулеметная очередь, и он захотел оглянуться… но не смог. Шею словно заморозили. Он бежал… и бежал… и бежал, уже чувствуя, что начинает задыхаться… а потом мир вдруг как-то странно СДВИНУЛСЯ, словно неудачно совместили кадр.
— Что это… было? — выдохнул Антон, согнувшись и упершись руками в колени, чтобы перевести дух. Призрак — или что там это было — исчез, и сейчас ущелье казалось совершенно пустым.
— А черт его… — выдохнул Андрей, тоже согнувшись. — Ноги унесли — и ладно… Дальше надо двигать. А то ночевать здесь я что-то не хочу…
При одной мысли о ночевке в этом месте Антона передернуло. Всё же, инстинкт — великая штука. Спокойнее всего ему было в обычном среднерусском лесу. У берега моря — сосущее душу беспокойство, в степи — тянущая пустота, в горах — зло… Настоящее зло, не человеческое…
Тем не менее, никто не сдвинулся с места. Антон не знал, сколько они тут стояли, ожидая непонятно чего. В голове у него сейчас было совершенно пусто. Мысли метались так быстро, что ни одна не успевала сформироваться до конца. С Льяти они все успели подружиться, и глаза невольно уже косили в сторону: спросить что-нибудь у Льяти, просто посмотреть на него, убедиться, что он рядом… но там, конечно, никого не было. И, хотя умом он понимал, что на самом-то деле Льяти не умер — стоит сейчас где-нибудь на берегу моря, живой, целый и здоровый, только расстроенный и обалдевший, — в сердце как-то мерзко ёкало. Ойкумена очень велика: если им повезет найти Флейту и вернуться, Льяти они никогда больше не увидят. Ни в этом мире, ни вообще…
— Ну, и что делать будем? — спросил, наконец, Андрей, вдруг поёжившись: после душной сырости леса тут было неожиданно холодно. — Что тут такое случилось?
— Льяти… — начал Антон. Вопреки всему, он ещё верил, что можно что-то тут придумать — и Льяти вернется назад…
— Льяти больше нет, — неожиданно жестко сказал Сергей. — Здесь и сейчас, по крайней мере. Довел нас, и… — он помолчал. — В общем, одним нам отсюда не уйти. Надо искать этих немцев и как-то договариваться с ними. А что это — они точно должны знать. Ладно, пошли отсюда, наконец…
Выстроившись неровной цепочкой, они двинулись вверх по ущелью. Дно тут было ровное, идти оказалось неожиданно легко. Антон с удивлением понял, что просто отвык от нормальной твердой поверхности, от свежего ветра, даже оттого, что глаза могут вообще смотреть вдаль… Сейчас же он чувствовал себя так, словно очнулся от дурного сна. Пусть горы и непривычны русскому человеку — но это ещё не настоящие горы же, даже дышать тут ничего не мешает… или он просто привык к страшной духоте там, под пологом леса…
О величайшей войне. Реки движутся вспять, Три часа до прорыва из Нижних миров. Дан приказ отступать, В штабе жгут документы несбывшихся снов. Твердь земная дрожит под ногой, Древо мира кренится, как башенный кран. Звезды гаснут одна за другой — Это орды Магогов идут на таран…
Чего не сотворишь со скуки. Даже вот такую игрушку, запретную, но забавную: маленький плоский мир, почти как настоящий, населённый живыми куклами, почти разумными. Правда, эти красивые создания ленивы и нелюбопытны, одичали до каменного века и стремительно вымирают — а чего ещё ждать от кукол?.. Гений — всегда нежданное диво. Лохматый дикарь в неукротимой жажде познания сокрушит все табу, обратит поражение в победу и падение — во взлёт, и расправит крылья, взломав скорлупу игрушечного мира, и взглянет в глаза своему создателю (Аннотация Марии Ровной).
Четвертая, заключительная часть цикла про пионеров-попаданцев. Маахисы и их соседи созданы совместно с Викарти Анатрой.
Эта книга о жизни чешско-русской семьи, живущей попеременно в России и в Чехии, с экскурсом в далекое прошлое их предков — аристократов и крепостных, учителей, адвокатов и мастеровых… Предки каждого из супругов — участники бурных событий — войн и революций конца XIX и начала XX веков. Главные герои книги (автор и ее муж) — граждане России и Чехии — после окончания Тимирязевской академии в Москве работают сельхозспециалистами в Северном пограничье Чехии, а затем на алтайской целине…
Битва за планету закончилась поражение Черного... Сможет ли он повергнуть трех Богов и вернуться обратно или же сам сгинет в бесконечной тьме...? Истинный мир Богов, это его цель, Черный должен расправиться с оппонентами и наконец стать на одну ступень выше к величию и разгадать цель Катарбоса, который устроил весь этот спектакль.
Книга «Семейная история» посвящена истории рода Никифоровых-Зубовых-Моисеевых-Дьякóвых-Черниковых и представляет собой документальную реконструкцию жизненного пути представителей 14 поколений за 400 лет. Они покоряли Кавказ и были первопроходцами Сибири, строили российскую энергетику и лечили людей. Воины, землепашцы, священники, дворяне, чиновники, рабочие, интеллигенция – все они представлены в этой семье, и каждый из предков оставил свой след в истории рода, малой и большой Родины. Монография выполнена на материалах архивных источников с привлечением семейных воспоминаний и документов, содержит множество иллюстраций.
Закон природы — это то, что запрещено нарушать строго-настрого. Полиция неукоснительно следит, чтобы никто не вздумал летать со скоростью, превышающей скорость света, а также совершать иные преступления. Совершеннолетний нарушитель несёт уголовную ответственность. А что делать с тем, кто ещё мал?..
В этой части помещено хронологическое продолжение записей услышанных и прочитанных мною высказываний, которые захотелось сохранить в памяти. В сборнике собраны мудрые и не только мысли, которые были услышаны или прочитаны мною за пятьдесят лет жизни. Некоторые записи отличаются от оригинала или приведены без указания автора. В некоторых случаях приведены имена людей, от которых были услышаны эти слова. Этим самым мне хотелось отдать дань памяти этим людям, с которыми я сталкивался в жизни, и которые оказали определенное влияние на течение моей жизни, за что им моя благодарность.
Любые виртуальные вселенные неизбежно порождают своих собственных кумиров и идолов. Со временем энергия и страсть, обуявшие толпы их поклонников, обязательно начнут искать выход за пределы тесных рамок синтетических миров. И, однажды вырвавшись на волю, новые боги способны привести в движение целые народы, охваченные жаждой лучшей доли и вожделенной справедливости. И пусть людей сняла с насиженных мест случайная флуктуация программного кода, воодушевляющие их образы призрачны и эфемерны, а знамена сотканы из ложных надежд и манящей пустоты.