— Пекла нет, — Ооль хихикнул. — Ад есть, а пекла нет. Такого, где грешники в котлах и черти с вилами. Это, извини меня, чушь. Тел-то у душ нет, а потому страдать физически они не могут. А вот духовно… о-о-о… — он мечтательно сощурился, словно вспоминая изысканное лакомство.
Димка ощутил вдруг сильнейшее побуждение рубануть гадину мечом… но Ооль сразу почувствовал это.
— Ах-х, не по вкусу тебе? — он хихикнул. — Ну так ты ж даже не пробовал. Вкус страха, вкус отчаяния… в тебе же я вкус гнева ощущаю. Тоже неплохо, неплохо.
Димку передернуло. Ооль откровенно издевался над ним… но чего ещё ждать от демона?..
— А рай? — спросил он.
— Извини, не бывал, — Ооль картинно развел руками. — Не сподобился, знаешь. С богом тоже за руку не здоровался, если тебе интересно. Хотя, знаешь, вполне мог. Даже недавно совсем.
— Выходит, он есть?..
— А я должен отвечать тебе? — Ооль вновь склонил голову к плечу. — Знание — это, знаешь, сила. А сила даром не дается. Особенно — такая. Ты же сущность бытия хочешь знать, не больше и не меньше. Величайшую тайну.
— Ну, хочу, — Димка не видел смысла это отрицать.
— Ну, хоти, — милостиво разрешил Ооль. — Хотеть не вредно, знаешь. Только тут я тебе, знаешь, не помощник. Моё дело тут маленькое — искать, шнырять, обрекать души проклятию, — он вновь хихикнул.
— А что ты тогда вообще знаешь? — зло уже спросил Димка.
— Да уж всяко побольше того, что ты можешь представить, — Ооль вновь хихикнул. — Кто такой Мастер, кто Драконы, зачем вы вообще здесь… Но тебе, извини, не скажу. Не зас-лу-жил, — отчеканил он с видимым удовольствием.
— А если заслужу?
— Заслужи, — вновь разрешил Ооль. — Я же предлагаю тебе — ты меня к себе немножечко пускаешь в душу, а я отправляю Льяти, куда надо. А там тебе будут и знания, и тайны, и экскурсия по аду, если хочешь.
— Не хочу, — буркнул Димка. Пускать… это вот к себе в душу ему уж совершенно точно не хотелось.
— Точно не хочешь? — Ооль вновь склонил к плечу голову. — Вайми вон целую свору нас у себя в голове поселил — и ничего, стал аж бодрей прежнего.
— Врешь ты, — буркнул Димка. — Он сам говорил мне…
— Правду?.. — Ооль хихикнул. — Ты хоть знаешь, дурашка, как люди магами становятся? Пускают к себе в душу демона, посильнее, да потупее. Он за них и пашет, а они знай себе командуют. А бывает, и не одного. Только вот бывает, что демоны-то отожрутся, подрастут, и хозяина своего — ам! — Ооль засмеялся, неприятно… — Или хозяин от них понаберется и станет демоном сам. А на вид — всё ещё милейший человек, душка душкой. А что детишки вокруг пропадают — ну так и что? Никто не в курсе же, что те детки у него — в подвале, да в клетке, и он по ночам из них Силу пьет, да не через пытки и муки, а, например, ужас такой насылает, что душа гибнет. Ну, не гибнет, конечно, но превращается в демона из наихудших — безмозглого совсем, но такого лютого, что ой-ой-ой! Вот дюжина таких в башке у Вайми и живет. И он их на тех, кого надо, напускает.
Димку передернуло. Такого он и представить себе не мог. Но это — как раз многое объясняло. Даже слишком многое…
— И что… он их… сам? — почти против воли спросил он.
— Ах-х, нет, нет, не по чину такое ему, — Ооль хихикнул. — А вот Мастеру Фейну, создателю его — так очень даже. Он, знаешь, любил в мир всякое пускать. Якобы справедливости ради. Только выходило, как всегда. Плохо, то есть. Потому как демонам, сам понимаешь, всё равно, кого жрать. Низшим особенно. У них же и сознания нет, одна лютая ярость. Будь ты хоть святым и припадай к Вайми мыслями хоть чистой благодати ради — те демоны тебя хрум — и всё. Душу твою выжрут и обгадят, и останется оболочка одна. Не раз уж такое бывало… с идиотами всякими, которые помочь хотели юношу невинному. А потом если не души, то рассудка уж точно навсегда лишились.
— Но он не говорил мне… — снова буркнул Димка.
— Ах-х, а ты кому-то говорил, как ты дядю Жору с четвертого этажа мочой из банки облил? — Ооль хихикнул. — Или кто кнопки канцелярские на стул Петру Аркадьевичу клал? Нет же. И уж ты точно не один такой.
— Жорик спекулянт и гнида, — буркнул Димка. — И не обливал я его, я только банку ту на дверь ему поставил…
— Ну так и Вайми зла тем доброхотам не хотел, оно само так вышло, — Ооль хихикнул. — Только, как видишь, совесть не слишком его мучит. Сами захотели, а он согласился только. А что не вышло — сами виноваты. Не надо мол, лезть, если не уверены. Да и не хотел он от… ну, нас, на самом деле избавиться. Потому что без демонов он кто? Сопляк просто. А с ними — маг. Пусть в одном лишь, но огромной силы, между прочим. А дураков от силы отказаться нет. Сделать вид-то можно, а на самом деле хотеть демонов своих немножко совсем подкормить, чтоб не ослабли…
— Врешь ты, — уже почти безнадежно буркнул Димка. Думать, что их проводник — маг, да ещё и не добрый, не хотелось…
— Нет, не вру, — Ооль вновь хихикнул. — Ты же сам нутром своим невинным чуешь, что с ним того… нечисто. Оттого и думаешь о нем… всякое. Хотя, по идее, ажно припадать должен к угнетенному туземцу.
— Это потому, что очень задается он, — буркнул Димка.
— Ах-х, ну зачем, зачем врать? — Ооль почти искренне вздохнул. — Чуешь, что сила его — не от мира сего. Ну и завидуешь тому.
