Племя вихреногих-4 - [18]
— А более серьёзных девайсов?
— Можно и менее серьёзных. Иглы — инструмент простой, но очень гибкий. У специалиста.
— Помним-помним, — хмыкнул Димка. — Некоторые даже другие Вселенные видеть начинают.
Он покосился на Вайми, который вернулся из леса с подходящей заготовкой и сейчас деловито вырезал из неё лук.
— Да. Или ещё что, более гуманное, чтобы, если надо, можно было бы деву допрашивать.
— С помощью зверской щекотки и так далее?
Талка улыбнулся.
— Для дев много что есть. Не всем правда нравиться. Некоторые даже убегают.
— Видимо те, кому отчего-то не понравились биоманипуляторы и системы поддержки, которые есть в некоторых ваших медкапсулах? — предположил Матвей.
Талка снова улыбнулся.
— Мьюри вот закупали, правда просили зачем-то модификацию внешнего вида сделать. На черные волосатые щупальца со слизью.
— А в норме они розовые?
— Нет.
— Таки черные, но не волосатые?
— Зеленые. Бывают биосистемы, которые выдают в воспитательных целях. Которые действуют якобы в целях разврата.
— А потом превращают нехороших товарищей в губки? — предположил Матвей. — Потому что существование в виде растения дает им шанс на вхождение кармы в чакры.
— Да ну вас! — разозлился Димка. — Свихнулись совсем на своих извращенцах. Лучше про космос давайте.
— А что про космос? — обиженно сказал Талка. — Он, знаешь ли, большой.
— Про пиратов! — нашелся Сашка.
— Про сторков, что ли? С нами они и не пересекаются почти. А мьюри… они жалуются, что страдают, их пираты грабят, cо сверхмощными гамма-лазерами, которые пробивают броню. Спасает только то, что у сторков это что-то вроде осевых орудий кораблей, довольно корявых — ограничена дальность и сами орудия… ну, в общем, оператор наведения рискует словить дозу и часто ловит.
— Антирадиационную защиту не завезли? — удивился Матвей.
— Она есть. И в норме помогает даже. Но источник — что-то типа одноразового реактора, ближе к бомбе даже. И не факт, что импульс будет безопасной мощности. И корпус тесный, оператор должен быть слишком близко к железу. А грубое наведение корпусом — не имеет значения, точное наведение — там ещё дальность важна, команды на выстрел, управление источниками и их заменой — оператор и нельзя иначе, потому что с автоматикой у них… плохо, да и не работает она в таких условиях. Сторки и этому рады.
— Да, но получается пушка с одноразовыми "патронами". Очень дорогими, к тому же.
Талка пожал плечами.
— Что уж есть. Зато с расовой теорией у сторков всё очень хорошо. Недочеловек не должен быть богатым. А если вдруг да — то это оскорбление богов и надо срочно исправить.
— А у вас такие пушки есть? — спросил Димка.
Талка усмехнулся.
— Есть, конечно. Только более солидной конструкции.
— И более тяжелой? — догадался Димка.
Талка вздохнул.
— Да. Но есть и преимущества — никаких взрывов. А взрыв источника в бою — нам разворотило немаленьких размеров отсек и мы уже не сражаемся никак. Почти нулевой риск гамма-импульсов, идущих куда не следует, эффективнее стрельба и значительно лучше наведение, потому что много нормальной автоматики — можно этому же оператору дать и управление кораблем, нет необходимости менять источники по причине перегрева излучением, чуть проще общая конструкция системы, не надо охлаждать источники после предыдущего выстрела, не рискуем их потерять уже на этой стадии и запас не надо возить под замену. Возможны, кстати, и малые корабли, где почти нет экипажа, хотя тогда хотя бы часть его должна иметь и другие специальности, чтобы совмещать должности, а пост оператора наведения — совмещен с боевой рубкой. Тут ещё и живучесть можно сделать выше, потому что можно в опасной ситуации вообще заливать по сути единственный обитаемый объем спецгелем — всё равно все на борту зафиксированы и либо в шлемах, либо могут быстро их одеть.
— Если нет экипажа, то почему — почти? — удивился Димка. — Кто его заменяет?
Талка улыбнулся.
— Автоматика. Хорошо защищенная.
— У сторков — именно экипаж и оператор, а тут? — спросил Матвей. — Один оператор?
— Тут нет. Экипаж всё же есть. Пусть и маленький.
— Тогда, если речь про другие специальности, то какие основные?
Талка пожал плечами.
— Двигателисты, энергетики, операторы сканеров. Как на любом боевом корабле.
— А в бою эти корабли хоть применялись? — спросил Борька.
Талка вновь усмехнулся.
— Применялись, конечно. Успешно. Джаго вон на одну из слаборазвитых планет Союза попробовали лезть — так их даже выносить не стали, просто предложили сдаться по-хорошему. Те, что характерно, сдались. И были высланы. За незаконный въезд.
— А корабли что? — спросил Димка. — Конфисковали?
— Ну, конфисковали, конечно, а потом долго думали, что с ними делать. Ну не нужны Союзу их линкоры, военная доктрина не предусматривает, что такое вообще надо.
— Такое миролюбие?
— Не в миролюбии дело. Они нужны для пролома обороны защищенных планет и выноса инфраструктуры.
— А для обороны планет не нужны?
— Там другое используется. Корабли системной обороны. Без гиперпривода, но с кучей больших пушек.
— Для выноса нападающих линкоров тоже годятся?
— Да. Но для этих целей при близких техуровнях, если мы строим стационарную оборону, обычно используют распределенные платформы со сверхтяжелыми торпедами, потому что их все сбивать — дорого и сложно. Правда вот если попрут массово или техуровни НЕ равны или противнику плевать на потери, потому что впереди идут корабли-автоматы — быстро встанет вопрос пополнения.
О величайшей войне. Реки движутся вспять, Три часа до прорыва из Нижних миров. Дан приказ отступать, В штабе жгут документы несбывшихся снов. Твердь земная дрожит под ногой, Древо мира кренится, как башенный кран. Звезды гаснут одна за другой — Это орды Магогов идут на таран…
Чего не сотворишь со скуки. Даже вот такую игрушку, запретную, но забавную: маленький плоский мир, почти как настоящий, населённый живыми куклами, почти разумными. Правда, эти красивые создания ленивы и нелюбопытны, одичали до каменного века и стремительно вымирают — а чего ещё ждать от кукол?.. Гений — всегда нежданное диво. Лохматый дикарь в неукротимой жажде познания сокрушит все табу, обратит поражение в победу и падение — во взлёт, и расправит крылья, взломав скорлупу игрушечного мира, и взглянет в глаза своему создателю (Аннотация Марии Ровной).
1001-я история про попаданцев — детская такая книжка о том, как отряд пионеров (из СССР образца 1972 года) попал в первобытный мир и поставил весь этот мир на уши (что, собственно, уже понятно из названия:)
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.