Плата за страх - [53]
— Получается, ты мне свинью подложила. Мне, а не Кире. Ты еще не поняла, что такие, как он, всегда вывернутся? А пора бы. Что теперь прикажешь делать?
— Приказать я тебе ничего не могу, — пожала плечами Надежда.
— Тогда хоть посоветуй.
— Ты собери начальников участков и предложи им обсудить в коллективе, какой из трех вариантов им больше понравится.
— И какие же это варианты?
— Да какая разница? Главное, чтобы было что обсуждать. Будь уверен, что никто ничего решить не сможет. Одни будут за одно, другие — за другое. Перелаются, и на этом все заглохнет.
— А я что буду делать, когда с меня спросят?
— Ничего. Ты доложишь, что провел совещание и спросил мнение коллектива. Но коллектив — молчит. Значит, сам виноват. Начальству, собственно, ничего другого и не нужно.
— Хитрая ты, Надежда Георгиевна, — уныло похвалил Игорь Сергеевич. — Странно даже, что забыла свою машину застраховать.
— Ой, и не говори. Сама себя поедом ем. Есть новости?
— Нашли твоего диверсанта. Стриженко Илья Владимирович. Слышала о таком?
— Нет, не знаю. Да не тяни ты! Рассказывай, что знаешь. Ты уже не в милиции, а я не подозреваемая.
— Извини, привычка. Но ты — привыкай, — с мрачным сочувствием покивал Выприцкий. — Скоро тебя так следователь будет допрашивать. Кстати, в том, что машину не застраховала, тебе крупно повезло.
И он сделал паузу. Была у него садистическая манера: замолчать на самом интересном месте и уныло ждать вопроса. При этом его вытянутая физиономия демонстрировала смирение перед людским тугодумием. Если вопросов не следовало, он вздыхал, смиряясь перед верхоглядством слушателя. Но все это шло от привычки ловить собеседников на оговорках и нетерпении. Работа в милиции приучила Игоря подозревать всех.
— Почему? — послушно спросила Кузнецова.
— Значит, от роду этому Стриженко одиннадцать лет. — Выприцкий сделал вид, что вопроса не расслышал. — Во всем признался. Бомбу, говорит, сделал сам — по книжке. Есть такая: «Пособие для начинающего террориста». Дружок его по Интернету нашел, распечатал и дал Илюше. А тот, вообразив себя борцом с буржуазией, решил выразить эксплуататорам всю глубину народного гнева. Говорил, что твою машину выбрал случайно: новая, похожа на иномарку и стояла удобно, чтобы бомбу подсунуть. Шансов компенсировать ущерб у тебя никаких. Папы у пацана нет, мама — так сказать, торгует телом. Но или тело не то, или торговать не умеет: живут впроголодь. Есть квартира — двухкомнатная. Но тебе ее никогда не отсудить: кроме взрывника, она еще и дочку растит. Так что дело, считай, раскрыто и закрыто.
— Он действительно мог сам сделать бомбу?
— Он и сделал. Улики неопровержимы: дома у него все компоненты, проводочки-штучки в наличии. Во время следственного эксперимента он чуть следователя с понятыми не пустил на воздух.
— И что с мальчишкой будет?
— В связи с этим взрывом? Ничего. Формально возьмут на учет, а по сути — будет шляться без призора, как и шлялся. Пока не подрастет. Одиннадцать лет, чего тут сделаешь? Неподсуден.
Игорь Сергеевич развел руками и замолчал, играя шариковой ручкой.
— Не тяни, Игорь. Я же вижу, тебе есть что сказать!
— Все-то ты видишь. Да, есть тут два нюанса, которые не стыкуются. Во-первых, живет юный химик знаешь где? На Вернадского. Чего его сюда, в центр, где милиции полно, понесло?
— Боже! Так он с этой взрывчаткой в метро ехал?
— Само собой. Можно подумать, что ему возле дома буржуев не хватало. А второе, и самое странное: когда его нашли, а брали его на улице — он ни слова не сказал, пока не пригласили адвоката. Его визитная карточка была у мальчонки при себе. Ничего, да?
— Странно. Откуда?
— Говорит, мамин клиент дал. Кто именно — не помнит. Адвокат ссылается на гуманизм. Помогает, мол, мальчишке из доброты. Спасает юную душу. Однако у меня такое чувство, что ты права: подрывал тебя, может, и юнец, а вот что случайно — вряд ли.
— А почему?
— Ну, милая, мне-то откуда знать, — уныло пожал плечами Выприцкий. И тут же с хитрым прищуром впился в нее взглядом: — А чего ты не спрашиваешь, почему хорошо, что у тебя нет страховки на машину?
— Спрашиваю: почему?
— Вот видишь оно как: не было бы счастья, да несчастье помогло. Адвокат-то сперва намекал, что это ты, мол, сама ребенка соблазнила твою машину подорвать. Очень удивился, когда узнал, что страховки нет. А точно нет? Не крутишь? Ребята матерятся, что из-за тебя им по компаниям бегать.
— Успокой их — нет. Да и чего им бегать? Чтобы страховку получить, я же к ним бы за справками и пришла. А не я, так от страховщика. Я ж в течение суток должна была бы им заявить.
— Это мы с тобой знаем. А когда адвокат давит, следователю бумаги нужны. — Выприцкий убито вздохнул, словно это от него следователь чего-то требовал.
— Неужели действительно это случай?
— Пока выходит, что так. Все, что я могу предположить, — очень ты кому-то мешаешь. Знаешь что-то вредное для здоровья или сделала что-то лишнее. Или не хочешь сделать. Ты, случайно, никому не должна?
— Нет.
— Смотри: люди, которые тебя невзлюбили, очень и очень опасны. Этого адвоката не каждый «авторитет» заполучит. А тут — пацан, сын проститутки. Самое для тебя разумное могу посоветовать — это взять своего Олега под мышку и поехать куда-нибудь отдохнуть. В деревеньку, например. Где каждый новый человек на виду и где Олег сможет круговую оборону наладить.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
В небольшом городке Владимирской области одно за другим происходят преступления, связанные с одним из крупнейших обувных предприятий страны. В подозрительной автокатастрофе погибает главный бухгалтер, происходит пожар на фабрике, прокурора Марию Шнейдер обнаруживают повешенной в собственном доме. Для расследования громких преступлений из Москвы вызывают группу полковника Реваева.
Сашка Шубин, простой парень из Донбасса, не отделял себя от своей страны. Родился в СССР, учился в школе, отслужил в армии… Когда советская Украина стала независимым государством, Александр не особо философствовал: вокруг по-прежнему была его страна и люди общей с ним судьбы… События 2014 года раскололи понятный ему мир, и в глубокую расщелину гражданского противостояния стало стремительно затягивать людей и территории. Александр, которого события на киевской площади Независимости застали командиром столичного спец подразделения МВД «Беркут», поставлен перед сложным выбором.
Следователь Лунин вновь получает дело, которое с полным основанием можно занести в категорию безнадежных. Успешный бизнесмен с женой и дочкой выехал на машине в длительное путешествие по стране. Остановились на пикник в живописном месте. На них напала группа неизвестных. Жена и дочь погибли, муж — в реанимации. Очнувшись, не мог сообщить ни одной подробности. Никаких следов, никаких улик… Кажущийся неповоротливым Лунин начинает поиски хоть каких зацепок, но каждая ниточка рвётся: возможные свидетели гибнут друг за другом.
Бывший офицер спецслужб Юрий Огнев догадывается, по чьей вине он стал заключенным и вынужден отбывать наказание. Он задумывает и осуществляет дерзкий побег из лагеря таким образом, чтобы никто не стал искать его. Он лелеет планы поквитаться с обидчиком. Пробираясь по заполярной тундре, Огнев натыкается на «эхо войны» — погибший советский самолет, так и не довезший до американцев золото в счет оплаты ленд-лиза. Он решает забрать золото и воспользоваться им для мести, ну и, конечно, чтобы жить дальше, как захочется, в свое удовольствие…