Планета семи масок - [155]

— Как видите, наши деньги под надежной охраной, — обронил Норт.

— Можно мне все-таки оставить у вас ящик? — с неожиданной робостью пробормотал посетитель.

* * *

И ящик остался. Калека на грузовом лифте поднял его в квартирку братьев под самой крышей дома. Хозяин сказал, что «не совсем животное» сейчас в спячке и кормить его не надо, а дырки в стенках ящика пропускают достаточно воздуха. «Только поставьте его в темное место, — попросил он. — Они живут в темноте и не переносят дневного света».

Дом был очень старый, с множеством лифтов, нежилых помещений и встроенных шкафов. Искалеченных радиацией и получивших увечья в последней войне, которые снимали в нем квартиры по дешевке, это вполне устраивало. Норт втащил ящик в темную комнату рядом со своей мастерской. В этот вечер в частном стереотеатре несколькими этажами ниже крутили ленту о покорении Плеяд — очень старую, даже без сенсорных эффектов, но Джеки заявил, что хочет ее посмотреть. Перед тем, как отправиться, он спросил брата:

— А она там не замерзнет, эта зверюга?

— Замерзнет, жди! Тот тип сказал, что она в спячке.

— К тому же, — язвительно добавил Джеки, — мы с тобой не нанимались ее греть.

Сеанс кончился около полуночи, и когда Джеки выбрался на улицу, вовсю светила луна. Потом мальчик признался, что в ту ночь был взбудоражен чем-то непонятным… Дом заливал яркий белый свет, и Джеки увидел, что застекленная дверь «чердака» — так он называл мастерскую брата в мансарде — затянута изнутри черной занавеской.

— Чего это Норт, испугался, как бы свет не повредил зверюге? — фыркнул мальчик.

Цепляясь крючками за перила, он быстро оказался у двери и постучал. Никого. Ключа в замке не было. Джеки тогда подумал, что брат спустился в бар, и он решил подняться на крышу — подождать там. Ночь была теплая, а воздух на такой высоте не уступал кондиционированному и отфильтрованному. Серебряная луна неподвижно висела в черном небе.

— Что-то в этом есть, — сонно размышлял Джеки, — этот свет точно так же лился еще в незапамятные времена, и сколько видела луна королей, поэтов и всяких там влюбленных!.. Вот кошки чувствуют притяжение луны: разорались в темноте, да и собаки тоже… Впрочем, в кварталах для бедных роль собак исполняли роботы. А Джеки давно мечтал иметь живую собаку — ему ведь было всего двенадцать лет! Но закон запрещал радиационным мутантам держать животных.

И тут…

(Показания свидетеля записывались на пленку, и есть основания предполагать, что здесь свидетелю не хватило дыхания. Запись была приостановлена. Следующая запись начинается со слов: «Большое спасибо за кофе. Было очень горько».)

Он различил какой-то тихий шорох — словно плеск далеких волн, когда прижимаешь к уху морскую раковину. Этот шорох становился все ближе, ближе… И тут он увидел — но не смог бы объяснить, как… Он видел жемчужно-серое небо, прозрачно-зеленую воду, отливающие серебром гребни волн. Джеки не очень удивился — он ведь только что посмотрел стереофильм. Скорей всего, кто-нибудь в доме напротив включил сенсорный проектор и его образы как-то достигли крыши.

Но гул все нарастал, и мальчик почувствовал, что погружается в зеленую воду. Запахло водорослями, морским прибоем. Увлекаемый течением, он двигался легко и свободно, забыв о своих увечьях. Под ним проплывали песчаные отмели, островки трепещущих водорослей и голубых, отливающих перламутром актиний. Поднявшись из океанских глубин, светились синеватым фосфоресцирующим огнем загадочные рыбы, проносились огненно-красные морские звезды. Прозрачная медуза задела его руку, и Джеки почувствовал ожог. Акула-молот спугнула стайку серебристых рыбок, и они взмыли вверх мерцающим облаком. А внизу сгущалась темнота, непроницаемая, таинственная: там чернел загадочный лес кораллов. Из трещины в скале высунулись щупальца осьминога, и Джеки вздрогнул.

Он наткнулся на торчащий из песка нос корабля. Маленькая черно-золотая сирена, увешанная ожерельями из ракушек, улыбнулась ему, и он, сам того не желая, опустился на дно и увидел пробоину в борту корабля, из которой выглядывал угол старинного сундука, полного драгоценностей — то были сокровища пиратов. В глубине трюма смутно белела груда костей, и оскаленный череп смотрел пустыми глазницами. «Любительский фильм, — запоздало подумал Джеки, — слишком уж все по-настоящему». Он рванулся вверх, изо всех сил оттолкнувшись крючками, вынырнул на поверхность — и чуть не закричал от ужаса.

Небо над ним — это было не земное небо! Норт не раз рассказывал, как выглядит темный безбрежный океан, открывшийся сейчас его взгляду — одни называют его космосом, другие — эфиром… Звезды, ставшие вдруг близкими, ослепили его. Вспыхивали и гасли, исчезая во тьме, метеориты. Джеки видел, как вращаются совсем рядом планеты и, казалось, мог дотронуться до них — красный шар, оранжевый, небесно-голубой, а вот и Сатурн кружит в своем кольце…

Они были так близко, что Джеки попытался отстранить эти сияющие шары, сделал неловкое движение, упал и покатился вниз по ступенькам. Спустя какое-то мгновение открылась дверь — он не долетел еще до середины первого пролета — и снова его захлестнул океан, только на этот раз он погружался не один — вода стала вдруг красной, и это было очень страшно, а рядом с ним, покачиваясь, медленно опускалось на дно человеческое тело. Джеки увидел желтовато-бледное, иссеченное морщинами лицо.