План атаки - [119]

Грызлов собирался продолжить свою тираду, но осекся.

— Ядерными? Не думаю, — сказал он. Он покачал головой, на мгновение задумался, а затем с пониманием кивнул. — Нет, я думаю, что эскадрилья столкнулась с ударной группой Маклэнехэна с его «Мегафортрессами», «Вампирами» и другими передовыми самолетами. Это было просто невезение, Николай. Либо силы Маклэнехэна были развернуты на Ирексоне, или президент Торн на самом деле приказал ему вернуться туда, и Маклэнехэн повиновался — хотя это ему и не свойственно. Следовательно, они могли использовать ракеты с плазменными боеголовками, когда обнаружили, что им что-то угрожает. Один взрыв такой ракеты мог уничтожить звено самолетов в плотном построении.

Президент России покачал головой, и Степашин с удавлением увидел на его лице улыбку. Он закурил сигарету и по крокодильи улыбнулся, хотя его голос кипел от гнева. — А знаете что еще, Степашин? Мы так и дождались звонка от Томаса Торна. Он не станет обвинять нас в нарушении соглашения и даже не признает, что что-то вообще случилось. Если он не понимал этого раньше, а я уверен, что он был искренен, приказывая отозвать силы Маклэнехэна в интересах мира — теперь он поймет: бой начался.

— Что вы намерены делать, сэр? — Спросил Степашин.

— Маклэнехэн решил атаковать нас — без всяких сомнений, — сказал Грызлов. — Это может начаться в любой момент. Начать отсчет с момента последнего доклада от наших МиГ-ов, прибавить время, нужное Маклэнехэну для дозаправки и перевооружения своих самолетов на Ирексоне, а затем добавить время полета до Владивостока, Петропавловска, Кавазни или Анадыря — то есть сколько будет для подготовки у наших сил противовоздушной обороны. Чтобы он не задумал, он атакует, и сделает это жестко и быстро.

ДЕВЯТЬ

Петропавловск-Камчатский, восточная Россия. Следующим вечером

Телефон прямой связи был настроен таким образом, что звонил, пока не будет получен ответ, что означало, что звонок поступал из штаба. Командир сектора бросился к телефону и поднял трубку так быстро, как только мог. Он даже ничего не сказал, так как знал, что звонивший начнет говорить немедленно.

— Доклад, майор, — голос принадлежал командующему войсками ПВО дальневосточного военного округа, находившемуся в своем кабинете в штабе округа на военно-морской базе в Петропавловске-Камчатском[100].

Цель С3 продолжает движение курсом три-ноль-ноль, высота двенадцать тысяч метров, скорость пятьсот семьдесят пять километров в час, не маневрирует, сэр, — ответил командующий ПВО сектора. Он сообщил о цели непосредственно после ее обнаружения, так что знал, что штаб был извещен, как, несомненно, и командующий ПВО Тихоокеанского флота, базирующегося во Владивостоке. — На запросы не отвечает.

— Противодействие?

— Никак нет, сэр.

Последовала долгая пауза. Командующий ПВО округа знал, какие средства имеются в его распоряжении — и, несомненно, намеревался пустить их в дело немедленно.

Основной обороной Петропавловска были С-300В1 «Антей»[101], лучшие в мире зенитно-ракетные комплексы дальнего радиуса действия. У Петропавловска была расположена целая бригада, прикрывавшая одну из крупнейших и наиболее важных российских военно-морских и военно-воздушных баз. Почти двести ракет, способных уничтожать воздушные цели и баллистические ракеты были расположены на шести основных позициях вокруг расползшихся на всему юго-востоку Камчатки баз. Обычно, ракеты С-300 имели дальность всего сто километров, но против малоскоростных высотных маломаневренных целей, таких как эти, максимальная дальность увеличивалась почти вдвое. Неопознанные самолеты уже практически вошли в зону поражения.

И это была не единственная позиция ракетных средств ПВО у Берингова моря. Еще одна бригада С-300 располагалась у Усть-Камчатска, в трехстах километрах к северу, еще одна в Оссоре и еще одна в Кавазне[102], где располагалась также новейшая российская лазерная система противоракетной обороны, введенная в строй несколько лет назад несмотря на испытываемые страной финансовые трудности. Кавазня была построена на месте старого советского научно-исследовательского комплекса, который был неожиданно и загадочным образом разрушен в конце 80-х, еще до распада СССР. Официальной версией было то, что землетрясение повредило сооружаемый там ядерный реактор, вызвав катастрофический взрыв.

Но фольклор местного эскимосско-алеутского населения[103] утверждал, что лазерная установка была полностью уничтожена в ходе американского авианалета, совершенным одиноким Б-52 времен 60-х годов. Никто не верил в этот диковинный рассказ, но слухи сохранялись уже почти два десятилетия.

Но сейчас это не имело значения, так как из Москвы поступил приказ перехватывать любых возможных нарушителей истребителями, а не ЗРК большой дальности. По одной эскадрилье МиГ-27[104] и МиГ-29 были развернуты в Петропавловске-Камчатском с момента начала боевых действий менее двух дней назад. Четыре звена по четыре самолета должны были контролировать сектор неба шириной около четырехсот километров. Один истребитель находился в воздухе непрерывно, остальные взлетали по мере необходимости, как правило, еще один, если дежурный замечал воздушную цель и вторая пара — если цель была групповой. Два звена оставались в резерве, все летчики и наземный персонал отдыхали, чтобы быть готовыми вылететь по тревоге или запросу. Остальные средства ПВО дислоцировались в Магадане и Анадыре, готовые вступить в дело, если какой-либо противник прорвет внешнее заграждение.