Пламя над тундрой - [124]
— Ты добрый человек, верно толкуешь, нашу думку узнал, да боязно как-то самим начинать. Уж подождем, когда в Ново-Мариинске советская власть в силу войдет.
«Да, все зависит от Ново-Мариинска», — снова подумал Николай Федорович, сидя спиной к Оттыргину. Упряжка бежала резво. Собаки отдохнули, набрались сил и сейчас не отставали от упряжки Парфентьева, которая шла впереди. Этот белобрысый камчадал охотно возил Новикова и не уставал расспрашивать его о советской власти, о том, что изменится здесь, какая пойдет жизнь.
Николай Федорович охотно объяснял и не раз видел Парфентьева глубоко задумавшимся. Новиков говорил себе удовлетворенно: «Дорожку к Советам ищет».
Новиков не ошибся. Парфентьев искал правильный для себя выход. Его замучила бедность, а так хотелось сытной и спокойной жизни. Ему надоело возить чужие товары за гроши, голодать. Послушаешь Новикова — все кажется правильным. Но и сомнение берет. Выходит, при советской власти все будут одинаковы. Богатых не будет, и бедных не будет. Нет, что-то непонятно. Куда же денутся бедные? Неужели он, лучший каюр Марково, будет со всеми наравне?.. Обидно это.
Парфентьев обернулся и взглянул на следовавшую за ним упряжку Оттыргина, на которой ехал Новиков. Из Марково они выехали вместе. Мартинсон нанял его отвезти Лампе в Усть-Белую два тюка пушнины, которую он выменял на ярмарке.
«Хорошо говорит Новиков, много обещает, — думал Парфентьев, — а когда все это будет? Товары у купцов, оружие у колчаковцев, сам он ездит по тундре тайком. Почему так? Тайком всегда нехорошее дело делаешь». Парфентьев не мог разобраться в своих мыслях.
Оттыргин привычно подгонял собак, но мысли его были далеко, — в Марково, от которого уносила его упряжка. Что с Вуквуной? Куда она исчезла? Оттыргин боязливо думал, что Вуквуну могли взять злые духи. За что же они рассердились на нее или на него? Он посмотрел по сторонам. Упряжки бежали по широкой заснеженной глади Анадыря… На берегах из снега торчали черные низкорослые деревца, кусты. Серое небо висело низко и хмурилось. Скрипели нарты, шуршал снег, Поднялась вспугнутая стая белых куропаток. Они отлетели недалеко и снова опустились на снег, слились с ним. Оттыргин проводил их равнодушным взглядом. Ничто не радовало его…
Под вечер маленький караван въехал в Усть-Белую, стоящую на слиянии рек Белой и Анадыря. Селение казалось вымершим. Так здесь было тихо и безлюдно. Упряжки петляли мимо построек по грязному снегу. Прямой улицы в Усть-Белой не было. Маленькие, занесенные под самую крышу домики сгрудились, как стадо напуганных оленей, и тоскливо посматривали затянутыми рыбьей кожей оконцами. По сравнению с Марково Усть-Белое выглядело жалко. Только несколько построек — дом Малкова, склад фактории Свенсона да еще два-три походили на приличное человеческое жилье.
Парфентьев остановил упряжку у приземистого домика. К его дверям и окну в снегу были прокопаны траншеи. Новиков с трудом поднялся с нарты, разминись, сделал несколько шагов. Парфентьев, нырнувший в низкую дверь, почти тотчас вернулся в сопровождении грузного Афанасия Кабана.
— Скорее в хату, — не здороваясь сказал он Новикову и тревожно оглянулся по сторонам. — Не в добрый час вы приехали.
— Что случилось?
Кабан не ответил на вопрос Новикова, а, приказав Оттыргину оставаться около упряжки и предупредить, если кто будет направляться к домику, помог Николаю Федоровичу спуститься по нескольким ступенькам в темный коридор, а оттуда провел в маленькую комнатушку, отгороженную от хозяйской. В ней стояли топчан, столик в углу и одна табуретка. Было так тесно, что в узком проходе двум людям было трудно разминуться. Кабан усадил гостя на табуретку, сам пристроился на топчане:
— Чекмарев беспокоится — от вас ничего нет, — Новиков присматривался к Афанасию. Тот почесал лохматую голову:
— Вначале нечего было писать. Мы с Николой, — он пояснил, — это Наливай, с людьми потихонечку, по-осторожному говорили. Я даже в Чикаево[20] смотался. Плохо, ох плохо людишкам там. С нового года и жевать-то им будет нечего.
Новиков видел, что Кабан не сгущал красок. Тут было хуже, чем в Марково. Николаю Федоровичу почудилось, что все несчастья здешних жителей в этот момент пришли в эту унылую маленькую комнатку.
— Злы люди. А они злые от доли своей несчастной. На все пойдут, только правильно им указать надо, — продолжал Кабан. На его лице жизнь оставила тяжелые следы — глубокие морщины, горькую складку у глаз, но в широких плечах, огрубелых руках, в пристальном взгляде чувствовалась большая сила и решительность, не сломленный дух.
— Сколько можете собрать человек, если советскую власть будем ставить? — решительно перешел Новиков к главному вопросу. Он был убежден, что вот тут, в этом маленьком селении, пожалуй, уже окончательно назрел момент для переворота.
— Сейчас трудно сказать, — помрачнел Кабан. — Колчаковцы у нас. Оружие привезли. Отряд свой сколачивают. Американец всем командует. Стайном кличут. Был и молодой Бирич, и начальник новомариинской милиции. Так те вчера что-то назад побегли.
— Вот как, — в раздумье произнес Новиков. Новость была слишком неожиданной. Может, что случилось в Ново-Мариинске. Почему колчаковцы создают отряды? Николай Федорович был убежден, что враги не ограничатся только Усть-Белой. Значит, в других пунктах уже есть или будут колчаковские отряды. Для чего? Может, Громову стало известно о деятельности Мандрикова и его товарищей? Может быть, Красная Армия стремительно идет к Владивостоку, и беляки готовят для себя местечко.
Анатолий Алексеевич Вахов — известный дальневосточный писатель, автор книг «Ураган идет с юга», «Вихрь на рассвете», «Пленники моря», многих повестей и рассказов. Дилогия «Трагедия капитана Лигова» повествует о некоторых драматических страницах начала русского китобойного промысла на Дальнем Востоке.
"Фонтаны на горизонте" (1958) – заключительная книга трилогии "Китобои". Первая называется «Обманутые надежды» (1955), вторая – "Шторм не утихает" (1957). Первые два романа также изданы вместе под названием "Трагедия капитана Лигова". "Китобои" - это художественная история отечественного китобойного промысла, история, наполненная драматической борьбой патриотов нашей Родины против иностранных компаний, против браконьеров, шпионов и диверсантов. В основу трилогии положены действительные события. Автор использовал в качестве материала для своего произведения архивы основоположников русского китобойного промысла на Дальнем Востоке капитанов О.
Роман «Утренний бриз» — заключительная книга трилогии о Первом Ревкоме Чукотки и борьбе за установление Советской власти на Крайнем Северо-Востоке.
Роман «Пурга в ночи» — вторая книга трилогии А. Вахова о Первом Ревкоме Чукотки. В центре романа образы героев-коммунистов — председателя Ревкома М. С. Мандрикова, комиссара А. М. Берзина и других членов Ревкома. Многие из них гибнут от рук местных коммерсантов и белогвардейских офицеров, но начатое ревкомовцами принесло свободу северному краю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В третий том вошли произведения, написанные в 1927–1936 гг.: «Живая вода», «Старый полоз», «Верховод», «Гриф и Граф», «Мелкий собственник», «Сливы, вишни, черешни» и др.Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
Поэт Константин Ваншенкин хорошо знаком читателю. Как прозаик Ваншенкин еще мало известен. «Большие пожары» — его первое крупное прозаическое произведение. В этой книге, как всегда, автор пишет о том, что ему близко и дорого, о тех, с кем он шагал в солдатской шинели по поенным дорогам. Герои книги — бывшие парашютисты-десантники, работающие в тайге на тушении лесных пожаров. И хотя люди эти очень разные и у каждого из них своя судьба, свои воспоминания, свои мечты, свой духовный мир, их объединяет чувство ответственности перед будущим, чувство гражданского и товарищеского долга.
Перед вами — первое собрание сочинений Андрея Платонова, в которое включены все известные на сегодняшний день произведения классика русской литературы XX века.В эту книгу вошла проза военных лет, в том числе рассказы «Афродита», «Возвращение», «Взыскание погибших», «Оборона Семидворья», «Одухотворенные люди».К сожалению, в файле отсутствует часть произведений.http://ruslit.traumlibrary.net.
Лев Аркадьевич Экономов родился в 1925 году. Рос и учился в Ярославле.В 1942 году ушел добровольцем в Советскую Армию, участвовал в Отечественной войне.Был сначала авиационным механиком в штурмовом полку, потом воздушным стрелком.В 1952 году окончил литературный факультет Ярославского педагогического института.После демобилизации в 1950 году начал работать в областных газетах «Северный рабочий», «Юность», а потом в Москве в газете «Советский спорт».Писал очерки, корреспонденции, рассказы. В газете «Советская авиация» была опубликована повесть Л.
… Шофёр рассказывал всякие страшные истории, связанные с гололедицей, и обещал показать место, где утром того дня перевернулась в кювет полуторка. Но оказалось, что тормоза нашей «Победы» работают плохо, и притормозить у места утренней аварии шофёру не удалось.— Ничего, — успокоил он нас, со скоростью в шестьдесят километров выходя на очередной вираж. — Без тормозов в гололедицу даже лучше. Газком оно безопасней работать. От тормозов и все неприятности. Тормознёшь, занесёт и…— Высечь бы тебя, — мечтательно сказал мой попутчик…
И в этой книге А. Мифтахутдинов остается верен своей теме: Чукотка и ее люди. Мир его героев освещен романтикой труда, героикой повседневных будней, стремлением на деле воплотить в жизнь «полярный кодекс чести» с его высокой нравственностью и чистотой.