Пламя дьявола - [58]

— Жертву! — Он невесело засмеялся. — Боже, святая мученица! Кроме того, — добавил он насмешливо, — я уверен, что ни одна святая жертва так не входила в свою роль и столь остро не чувствовала происходящее. У меня на спине царапины от твоих когтей, дикая кошка.

— Как ты смеешь, — прошипела она, — оскорблять меня унизительными подробностями, я… — Она замолчала, не в состоянии найти подходящих слов.

— Укусишь меня, — сказал он, насмешливо выгибая бровь. — Это ты тоже умеешь, querida. Раздеться и показать тебе в каком именно месте?

Рэчел вскрикнула и ударила его по лицу. На мгновение он замер, не веря собственным ощущениям, потом недоумение на его лице сменилось яростью. И она вдруг поняла, что ее поступок был замечен некоторыми из людей капитана Лопеса. И все же она не была готова к тому, что последовало за этим.

Она уже развернулась, чтобы пойти искать Марка, но его рука схватила ее, рванула назад, подняла в воздух, и в следующее мгновение она уже лежала головой вниз на его согнутом колене. Другая его рука несколько раз резко поднялась и опустилась прежде, чем он отпустил ее, брыкающуюся, со щеками, малиновыми от злости.

— Ты, свинья. — Она задохнулась. — Ты… ты…

— Ударь меня снова, Ракиль, теперь ты знаешь, чего ожидать в таком случае, — холодно заявил он.

— Не беспокойся, — прошипела она сквозь зубы. — Я и пальцем тебя не коснусь. Надеюсь никогда больше не увидеть тебя!

— Несбыточная надежда, — спокойно протянул он.

В его голосе почудилось ей что-то, что заставило ее остановиться.

— Что ты этим хочешь сказать?

Он пожал плечами.

— Мы с тобой заключили сделку, querida, я намерен довести ее до конца. Я привез тебя сюда при условии… что за это… я буду определенным образом вознагражден. То, что я попробовал прошлой ночью, только разожгло мой аппетит. Это только начало, Ракиль.

И он ушел, оставив ее внезапно застывшей и побледневшей.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Квартира капитана Лопеса в армейских казармах хотя и отличалась спартанской простотой, но имела отдельную ванную комнату, в которой из крана в изобилии лилась горячая вода. К тому же дверь в нее запиралась на засов, и Рэчел облегченно вздохнула, надежно задвинув его.

Ей было совершенно необходимо побыть в одиночестве, чтобы обдумать, что делать дальше. Для дела такого рода тишина и покой являлись главным условием. “Даже Витас, — рассуждала она, — подумает прежде, чем вышибить дверь в чужую ванную комнату”.

До казарм они доехали на джипе, и присутствие шофера, не говоря уже о Пабло Лопесе, сделало невозможным ведение личных разговоров, чему Рэчел была очень рада.

Она поморщилась, погружаясь в теплую воду — каждая ссадина на теле давала о себе знать. Не говоря уж о тех синяках, которые она заработала позже.

Но, если уж говорить начистоту, то в данном случае пострадала больше ее гордость, — хотя удары были весьма ощутимы, — чем тело. Настоящий же шок она почувствовала, когда он дал понять, что не собирается позволить ей вот так просто уйти из его жизни.

Рэчел вздохнула и осторожно намылила руки и плечи. Справедливо или несправедливо, но она все еще чувствовала, что ее обманом затащили в постель, хотя именно этого ей и следовало ожидать. Он с самого начала совершенно откровенно утверждал, что, когда они доберутся до Диабло, она будет принадлежать ему, не уточняя, как именно это должно будет произойти. С другой стороны, она, в свою очередь, столь же твердо была убеждена, что сумеет избежать его когтей. Ее решение было абсолютно верным, как теперь она убедилась на собственном опыте. Случилось то, чего она и боялась: теперь она принадлежит ему. И не только физически, но и морально, и эмоционально. Даже в гневе она остро чувствовала его присутствие.

Рэчел подняла ногу и стала смывать с нее грязь.

“По крайней мере, теперь я стала как-то разбираться в происшедших за последние дни событиях”, — подумала она. Например, она поняла, что Витас ездил к военным в тот день, когда оставил ее у Марии, и что именно тогда он впервые узнал, что Марк и в самом деле находится в Диабло, что Родригес находится там же, и то, что бандиты захватили Марка. Лопес почти решился ворваться в монастырь, но Витас попросил его подождать, чтобы таким образом спасти Марка, которого при взятии монастыря вполне могли убить. И за это, по крайней мере, ей следовало бы быть благодарной Витасу.

Именно тогда Витас и задумал один спуститься в монастырь, чтобы выторговать жизнь англичанина — брата своей возлюбленной, что, разумеется, мог подтвердить Карлос. Он, конечно же, прекрасно знал, какую именно цену потребует Родригес, и его целью было выманить бандитов из монастыря, поближе к винтовкам солдат, нетерпеливо поджидавших их. Но, когда Рэчел сама так глупо попала в западню, план пришлось поменять в последнюю минуту. Тогда Витас и решил на самом деле провести бандитов к изумрудам Диабло и заодно вместе с бандитами уничтожить и шахту камнепадом, который он намеревался так или иначе вызвать.

Рэчел перестала мыться и на мгновение задумалась. Теперь, когда ее гнев несколько поостыл, ей пришло в голову, что предыдущей ночью его отношение было не таким уж и ханжеским, как ей сначала показалось. Вполне вероятно, что он сомневался вовсе непритворно. Риск все равно оставался риском, каким бы рассчитанным он ни был. Все что угодно могло сорваться, пойти не так, как было задумано. И во всяком случае его голова могла бы сейчас быть разбитой обломком скалы, как это и случилось с Родригесом.