Пламень очистительный - [7]
— Фьють! — свистнул проносящемуся мимо такси цвета нездоровых анализов и с соответствующим запахом внутри салона. Но лишь у одного из «охотников за сокровищами» сперло дыхание от подобной мелочи, второй же, как ни в чем не бывало, продолжил недовольно брюзжать, чему, безусловно, способствовала глухая перегородка между водителем и пассажирами, предохраняющая субъектов «свободного» общества от соблазна взаимных грабежей.
— Превратили-таки меня в бюро добрых услуг из каких-то жалких «фифти» процентов, рационализаторы-изобретатели…
— Постарайтесь на время общения со мной отрешиться от алчности — без того тошнит. В конце концов, что нам еще остается, как ни изобретать, ведь мир безудержной наживы не предоставил истинно цивилизованным людям иного достойного выхода.
— У неудачников вечно виноват, кто угодно, — не переставал брюзжать секретаришка, расстроенный недополучением планируемой прибыли и конфискацией технической новинки, на которой тоже рассчитывал подзаработать. — На себя бы посмотрели, в каких условиях существуете; Ворликия — место гиблое, особенно в зиму (знаю — по «тиви» грязных медведей показывали) даже мне временами жутко делалось. Сами не от мира сего: рождаетесь не для жизни, а чтобы совершить путь к смерти, подобно высохшим в мумии египтянам или самураям недорезанным.
— Из чьих бы уст изливались подобные сентенции: девять из десяти ворликов, по сравнению с типами вроде вас — если первое впечатление не обманчиво — розовощекие, сибаритствующие жизнелюбцы.
— Не отрицаю да, возможно, я не чужд старой, недоброй мизантропии. А за что любить букашек, копошащихся под ногами? Зато я ценю прелести жизни. Между нашими пристрастиями и вкусами разница, скажу вам, не малая, примерно как между «фифти» и «нинти».
— Под прелестями подразумеваете пресыщение извращениями, а под пристрастиями — непременное сколачивания капитала? — Восточный загнипиец старался отделываться короткими фразами, деликатно вдыхая амбре салона через носовой платок.
— Конкретно на данном промежутке существования я бы предпочел иметь долю побольше. А то знаю подобных лицемерных человеколюбцев, если под человеками подразумевать иностранцев с капиталом. Вот и сейчас прибежали к богатому дяде (повезло, на меня напоролись) загрести деньжат, так ведь, все равно, от одного Мусороса финансы перекочуют под крылышко другого, или, в предпочтительном для вас случае, сами в Мусороса обратитесь.
— Да куда мне — хватка не та, чтобы превратиться в акулу бизнеса, а чутья финансового вообще ни на грош не наскрести. Я уж лучше на «яблочки» для доморощенных Ньютонов потрачу, чтобы и прогресс налицо, и польза населению.
— А накормленная толпа рассыплется в благодарностях, как же. Заблуждение, характерное исключительно для востночно-загнипийских схизматиков, прямо тошно делается: все-то на чудо уповаете, все-то во что-то веруете, ортодоксы недобомбленные. Я вот ни на что и ни на кого не надеюсь, рассчитываю лишь на себя. Человек по внутренней сути глуп и слаб, всегда может подвести. Даже относительно умные и сильные рано или поздно ломаются, удачные династии туда же, дают генетический сбой, да что мне династии? Для меня существую один лишь я, самоличной, исключительной персоной. А вас, неисправимых идеалистов, столетиями учили, причем самыми радикальными способами, да все без толку! — Бледное лицо секретаришки раскраснелось от непривычного, когда дело не касалось денег, воодушевления. — Жизнь ни в грош не ставите, а во что превращаете — ни в одном цивилизованном языке подходящих слов не подберешь. Людишки ваши, чисто коты помойные. Поймаешь такого, помучаешь — казалось бы, враги до конца жизни. Он же, сволочь неблагодарная, подуется пять минут, хвостом махнет и опять на «кис-кис» отзывается, надеясь, что пожрать дадут.
— Вообще-то известно по детским опытам: коты царапаются. Вы своего, наверное, в перчатках истязаете?
— Котов уже не терзаю, возрос уровень потребностей, знаете ли. Да не о живности разговор, а о человеческом опыте, который типов вроде вас ничему не учит… что ж, тем привлекательнее чистоплюи в качестве добычи.
— Спорить не стану, пора бы научиться передавать опыт из поколения в поколение, тем более генная память накоплена вполне приличная — одних войн и революций не счесть, правда, контрреволюция всего одна, но зато кака-ая… страну как мухобойкой прихлопнула, — захочешь — жуть не забудется.
— Вот я и говорю: вашему положению не позавидуешь, хапнули деньжат, а дальше — тупичок. Советую обратиться к проверенному специалисту: всегда готов проконсультировать, помочь по финансовой части… Рекомендации соответственные имеются: многие, весьма солидные люди обращались — остались довольны. Кстати, в каких авуарах перевод оформить? — Все-то лелеял секретаришка надежду и другой раз в задавшийся денек поживиться — с утра же ведь перло.
— Нет-нет, сумму полностью — исключительно наличными.
— Ну и что это, старомодность или вопиющая безграмотность? — Вариант с недоверием к собственной персоне секретаришка из себялюбия и зазнайства нарочито не рассматривал.
— Купюры предпочтительнее, надежнее, привычнее, нежели виртуальное ничто.
Роман о скитаниях, странствиях, великих опасностях, батальном сражении, осадном сидении и о коллективном пении..
Мой мир никогда не делился на части. Я жила мгновением и успешно справлялась со своими проблемами. Для меня не было деления на будущее, настоящее и прошлое.2015 год. Мое настоящее. В котором были мама с папой, четвертый курс университета с дипломной работой и дальнейшим обучением в магистратуре, друзья и спокойная жизнь. Я не знала, что будет дальше.3116 год. Мое новое настоящее. В котором где-то далеко на других планетах есть 3 капсулы сна с моими родными. Их необходимо найти!Я очнулась в далеком будущем на собственном корабле с долгом — продолжить дело отца и во что бы то ни стало не дать никому причинить вред моим новым друзьям и подопечным.ЧЕРНОВИК.
Любовная лирика всегда очень личный предмет. Трудно найти человека, который не испытывал бы подобные чувства внутри души, только не мог выразить словами то, что доступно поэту. Любовная лирика близка тому, кто сам погружен в негу нежности и буйство неистовых желаний.Любовная лирика в книге – это многогранная поэзия, где царствуют чудесные мгновенья, таинственный покой, томительный обман, очарование неземных чувств.Где бьются волны неземных чувств, сладостных молитв, возвышенных страстей – «всё то, что так и гибельно, и мило».
Руководство для выживальщиков от автора «оптимистичных (пост)апокалипсисов» от археопрограммирования — «Пламени над бездной», «Витлинга» и «Детей небес».Обычно произведения в жанре пост-апа эксплуатируют клишированный набор представлений о немедленном упадке человеческой цивилизации и ее откате в варварство планетного или галактического масштаба. На самом деле для любой сколько-нибудь развитой цивилизации потеря всего багажа накопленных знаний крайне маловероятна, как только достигается стадия повсеместной информатизации.
Рассказ описывает настоящее время. Главный герой повествования, одинокий парень, каких в нашем мире много. Можно сказать, что он самый обычный персонаж. Но! В один из дней он знакомится с женщиной, при обстоятельствах, которые по началу, можно было назвать «вольностью от скуки». Буквально за короткое время он влюбляется, и в тот же вечер, по своей рассеянности из за чувств нахлынувших на него, прощается с героиней, не узнав номера ее телефона. Существует ли любовь с первого взгляда, или это всего лишь «химия»? Сможет ли главный герой снова встретить девушку, которую так глупо потерял в тот вечер?
В книге собраны разнохарактерные стихи и песни Артура Арапова, написанные в конце XX и начале XXI вв. Многие представленные в сборнике песни неоднократно исполнялись со сцены, также их можно послушать в Интернете.
Когда вы смотрите на море, вы видите поверхность, а не глубину.