Пламень очистительный - [11]
Обильно сглотнувшего адмирала в который уж раз прошибла испарина, но не зря гардемарином проходил выучку в Бестолоковых Понтах — муштра «бестпойнтская» дала о себе знать в весьма ответственный для флагмана момент.
— «Ван секонд, май дира», только заслушаю текущий рапорт. — Плеснул капитан-адмирал служебной даме в жадно протянутый стакан побольше сивушного напитка, чтоб не передумала, тактически грамотно расположился поближе к призывным ляжкам и под шумок да возню срываемой воспылавшей аналитичкой форменной с побрякивающими наградами одежды затребовал у старпома доклад о состоянии вверенной эскадры.
— Положение удовлетворительное: прочих потерь, кроме левого винта, не имеем!.. — радостным голосом доложился старший помощник, бодренький, веселенький, высверливающий дырочки в погонах, уж коль командир столь позорно «облажался».
— Нет, корабли сопровождения не следуют нашим курсом… — так же бодренько, с оптимизмом продолжил отвечать на наводящие, пока еще адмиральские вопросы. Ни сколь не смущало, а, наоборот, обнадеживало, что по связи слышался надрывный, неестественно сиплый голос. Думалось: от волнения, а на деле — от упорной обороны последнего бастиона исподней униформы.
— Корабли сопровождения свалили — в спешке даже не просемафорили: куда? Решили, что реактор вот-вот бау-бахнет, соляра неграмотная, а на носу просто внеплановый выброс, всего-навсего…
Так что, настроение команды бодрое и предприимчивое, в соответствии с предписаниями самого Абрама Линкорна.
— Как держатся летчики? — Адмирал почти капитулировал перед напором психической специалистки, но вовремя применив военную хитрость, выцедив ненасытной игрунье остатки почившего, увы, «Жеки Дэнильсона», коварным ходом выгадал полминуты для «доприема» рапорта.
— Авиация в полной взлетной готовности! Тоже свалить хотели, но передумали: опасаются не дотянуть до ближайшего аэродрома, для чего пришлось выплатить вперед шестимесячное жалование главному штурману.
— Хоть здесь порядок. А корабельный экипаж? — это последнее, чем успел поинтересоваться заботливый командир перед наступлением окончательной релаксации.
— О-о! Морячкам на зуб не попадайся, настоящие «шарки» — за них можете быть спокойны. Находятся на вахтерных номерах, докладывают: шлюпки и катера при столь крутой волне спускать за борт — дело гиблое, плавсредства расшибает в щепы. Адмиральский вельбот, кстати, тоже в металлолом превратился. Героический боцман спас кусочек — принес для демонстрации. Ни поощрить ли служаку за столь бережное отношение к казенному имуществу: во время спасательной операции он потерял челюсть?
А морская пехота, та вообще ведет себя героически: сейчас опустошат бары, потом грозятся разобраться, наконец, с морячками и с летчиками на этот раз окончательно. — У наушничающего старшего помощника как кингстон прорвало. — Секретчики, вот те перестарались, проявили чрезмерное усердие — уничтожили документацию раньше времени… вместе с каром, чтобы избежать излишней разгласки. Кого-кого, а их наградить нужно обязательно… за служебное рвение: теперь уж документы точно врагам не достанутся, даже рыбы ни полстранички не прочитают, будь хоть трижды выпускницами «университи», а потому сугубо против военных настроенные.
А вот командир мерзких котиков, уф, доложил, что заявится в капитанскую каюту собственной персоной, «фэйс оф фэйс», так сказать, — не мог и особо не старался скрыть радости в голосе подсиживающий, как во флоте заведено, капитана старший помощник. — Мол, вы его несправедливо обошли по службе да в Бестолковых Понтах непрестанно наушничали начальству. Так что по случаю предстоящего визита все ножи в столовке да на кухне конфисковал — мечет в замороженные туши, восстанавливает навык, чтоб уж без промаха…
— Добро-о! — только и прокряхтел капитан-адмирал, но непонятно кому, мерзкому ли котику с ножами, ябеде ли помощнику, но скорей всего — опытной, дальше некуда, набившей руку в деле релаксации психоаналитичке.
Тем не менее, старпом командира даже зауважал и, впопыхах заштопывая дырочки на погонах, рассуждал, что рано списывает со счетов столь хладнокровного старикана.
В Центральном объединенном холуевриканском штабе напряженная работа, в который уж раз не принесшая негативного результата, переросла в тягостное ожидание очередных неприятностей.
Единственным действием, в правильности которого никто не сомневался, явилась подготовка сорок шестой спецкамеры, напичканной новейшими цифровыми детекторами тотального био-психо-лояльного зондирования и контроля (в сорока четырех «цугундерах» болтались подвешенные на шланго-датчиках капитаны недоброй половины подводного флота Холуеврики и позорного фрегата охранения, а еще в одном — подлый штатский). Капитан-адмиралов в ассортименте пока не имелось, но ожидалась поставка.
Корректировка действий флота, спешащего на выручку, занимала в штабной деятельности вполне достойное место, примерно как в случае с третьей или четвертой обезвинченной субмариной. Случаи с диверсиями на первой и второй подлодках просто проворонили, списав на расшалившихся нарвалов, ляпсусы же с пятого по предпоследний, приключившийся с фрегатом, решили вообще гордо игнорировать. На ремонт субмарин списывались вполне приличные средства, тогда как на заправку лимитированным, увы, горючим каждой последующей карательной экспедиции средств уходило все больше и больше — достало бы на закладку и доведение до «ума» новейшего крейсера от клотика до форштевня. При условии, конечно же, жесткой экономии на заклепках, чтобы на прочем, начиная с толщины прокатного листа и вплоть до электронной начинки, интенсивно подворовывать.
Роман о скитаниях, странствиях, великих опасностях, батальном сражении, осадном сидении и о коллективном пении..
Героиня романа Ксения Кабирова родилась в 50-ти градусный мороз в конце первого послевоенного года в г. Якутске. С раннего детства она предпочитала мальчишечьи игры, была непослушной, вредной, например, дети пекли пирожки в песочнице, она их пинала ногой, сыпала песок в глаза за обиду. В ее душе как будто застыла льдинка. Через много лет она написала: «Заморозило морозами сердце детское мое…» И в юности не стало лучше: ее исключили из комсомола за аморальное поведение, не допустили до экзаменов в школе… Замужество не смирило ее характер: нашла коса на камень.
Мой мир никогда не делился на части. Я жила мгновением и успешно справлялась со своими проблемами. Для меня не было деления на будущее, настоящее и прошлое.2015 год. Мое настоящее. В котором были мама с папой, четвертый курс университета с дипломной работой и дальнейшим обучением в магистратуре, друзья и спокойная жизнь. Я не знала, что будет дальше.3116 год. Мое новое настоящее. В котором где-то далеко на других планетах есть 3 капсулы сна с моими родными. Их необходимо найти!Я очнулась в далеком будущем на собственном корабле с долгом — продолжить дело отца и во что бы то ни стало не дать никому причинить вред моим новым друзьям и подопечным.ЧЕРНОВИК.
Любовная лирика всегда очень личный предмет. Трудно найти человека, который не испытывал бы подобные чувства внутри души, только не мог выразить словами то, что доступно поэту. Любовная лирика близка тому, кто сам погружен в негу нежности и буйство неистовых желаний.Любовная лирика в книге – это многогранная поэзия, где царствуют чудесные мгновенья, таинственный покой, томительный обман, очарование неземных чувств.Где бьются волны неземных чувств, сладостных молитв, возвышенных страстей – «всё то, что так и гибельно, и мило».
Руководство для выживальщиков от автора «оптимистичных (пост)апокалипсисов» от археопрограммирования — «Пламени над бездной», «Витлинга» и «Детей небес».Обычно произведения в жанре пост-апа эксплуатируют клишированный набор представлений о немедленном упадке человеческой цивилизации и ее откате в варварство планетного или галактического масштаба. На самом деле для любой сколько-нибудь развитой цивилизации потеря всего багажа накопленных знаний крайне маловероятна, как только достигается стадия повсеместной информатизации.
Рассказ описывает настоящее время. Главный герой повествования, одинокий парень, каких в нашем мире много. Можно сказать, что он самый обычный персонаж. Но! В один из дней он знакомится с женщиной, при обстоятельствах, которые по началу, можно было назвать «вольностью от скуки». Буквально за короткое время он влюбляется, и в тот же вечер, по своей рассеянности из за чувств нахлынувших на него, прощается с героиней, не узнав номера ее телефона. Существует ли любовь с первого взгляда, или это всего лишь «химия»? Сможет ли главный герой снова встретить девушку, которую так глупо потерял в тот вечер?
В книге собраны разнохарактерные стихи и песни Артура Арапова, написанные в конце XX и начале XXI вв. Многие представленные в сборнике песни неоднократно исполнялись со сцены, также их можно послушать в Интернете.