Пистолет - [13]

– Я его купил еще до войны, артиллерист из восьмого полка продавал, – сказал он.

– Кроме шуток? – с большим удивлением воскликнул Винсток. – Повезло! – Он опять задумчиво потер бритый подбородок. – Но это получается покупка и хранение краденого имущества, так ведь? Этот малый или еще кто, не обязательно он сам, украл пистолет. – Он опии, замолчал и грустно сморщил хитрую мордочку. – Ей-богу, Маст, прямо не знаю, что мне с тобой делать.

Маст впервые услышал от Винстока «ей-богу». Обычно Винсток обходился ругательствами.

– Что значит «делать»? – сказал Маст и еще больше насторожился.

– Да понимаешь ты... – Винсток, как бы извиняясь, пожал плечами. – Понимаешь, пистолет принадлежит армии. Ты-то, конечно, не крал, я знаю. Но ты ведь где-то его взял, кто-то ведь тебе его продал, значит, сперва его где-то украли – у а р м и и. Это же в каком я теперь положении?

– Не пойму, твое-то при чем положение? – пристально глядя на него, сказал Маст.

– При чем? Нет, Маст, очень даже при чем, очень даже. Не понимаешь, что ли? Ты в моем отряде, я твой начальник. Значит, и за это отвечаю. И не перед кем-нибудь, перед армией. Понял?

– С какой стати? – проворчал Маст. – Ты мне не начальник. Мы с тобой даже не в одном взводе. Мой начальник – командир моего отделения. Я под тобой только временно, тебе временно дали маленький отряд, только на время этой работы.

– А я про что толкую? – сказал Винсток. – Конечно, временно, но, пока ты тут, пока ты у меня в отряде, я за тебя отвечаю – а значит, что? Значит, и за пистолет. – Он опять замолчал и задумчиво глядел в сторону, потирая бритый подбородок: как и Маст, он, видно, еще не привык к этому ощущению. – Да, надо решать, что с этим делать. Вот такая штука.

– Делать? – раздраженно проворчал Маст. – Делать! Чего тут, на хрен, делать?

– Ну, забрать его у тебя, – Винсток, как бы извиняясь, пожал плечами, – и сдать. Вот тебе и положение, Маст, да еще какое. Честно говорю. – Он сделал грустное лицо.

– Да ты что, офонарел? – взорвался Маст и судорожно вскочил на ноги. Он постоял, глядя на Винстока, и опять сел. – Во-первых, ты мне не начальник! А во-вторых, этот пистолет – не твое собачье дело! Наша рота здесь вообще ни при чем! Сказано тебе, я его купил у артиллериста из восьмого полка!

– Нет, я на это смотрю по-другому, – грустно возразил Винсток. – Понимаешь, Маст, я за это вроде как морально отвечаю. Мне надо решить, что с ним делать. Ладно, я, значит, подумаю и сообщу тебе. Тут надо раскинуть мозгами. – Он виновато и дружелюбно хлопнул Маста по руке. – Не обижайся. Я подумаю, может, я и не обязан его отбирать. Ладно, пошли. Нам уже наверх пора. Машина скоро отправится.

– Сообщишь, значит? – проворчал Маст.

– А как же, – весело ответил Винсток. – А как же. Только вот соображу, что мне надо делать. – Он повернулся и пошел по траве к вырубленным в камне ступенькам.

Маст продолжал сидеть, глядя на воду, обрамленную тихо шуршащими пальмами, но пейзаж утратил в его глазах значительную долю своей прелести. Что-то он не помнил, чтобы раньше Винсток был таким салагой; как раз наоборот – у него вечно были неприятности от того, что он ловчил и хитрил. Маст нервно вытягивал пальцы один за другим, щелкая суставами. Потом он скусил ноготь на указательном пальце и со злостью выплюнул. Не надо ему было спускаться сюда, где Винсток мог открыто пристать к нему. Надо было остаться со всеми. При людях Винсток не посмел бы. Пистолет превращался в почти непосильную заботу. Она управляла всеми его мыслями и поступками. Еще немного, и он не выдержит.

Сверху, с лестницы, Винсток уже звал его в машину: все садятся, и, устало поднявшись, он окинул взглядом прекрасный тропический пейзаж, как раз такой, какие он видел в кинофильмах и мечтал увидеть в жизни; но сейчас эта картина представлялась ему в мрачном, горестном, трагическом свете, она вселяла печальное, меланхолическое смирение. Все это не для него, так же как «курортные» позиции на участке, занятом другой полуротой. Для него жизнь припасла только разные макапу и разных винстоков. Оттого, что он признал и принял это, ему стало даже приятно.

Возвращение на Макапу было еще хуже. Всем до смерти не хотелось расставаться с удобным и тихим командным пунктом, как бы убог он ни был по сравнению с береговыми позициями в самом городе. Когда седловина мыса Коко осталась позади и грузовик выехал на берег, ветер снова ударил по ним. Впереди, за кабиной, было потише, там сидели друг против друга Винсток и О'Брайен и, сдвинув головы, разговаривали, улыбались. За пенившимся на ветру прибоем, далеко в открытом море, как грозовая туча на горизонте, виднелся Молокаи, где жил когда-то Стивенсон и до сих пор существовал лепрозорий.

Масту было ясно, к какому решению придет Винсток. И все же, после того как они снова высадились на своем проволочном островке и сразу же все четверо принялись укреплять и поправлять колья, выпрямлять безнадежно неровную линию заграждения, весь остаток этого дня, покуда Винсток не подошел к нему после ужина, Маст пребывал в состоянии мучительной тревоги.

– Я все обдумал, Маст, – сказал Винсток, виновато сморщив худую, острую мордочку. – Основательно обдумал. Придется мне забрать у тебя пистолет и сдать его сержанту Пендеру, чтобы он сдал в каптерку. Противно мне это, Маст, – сказал он, – я знаю, ты думаешь, я перетрухал. А мне совесть не позволяет поступить по-другому. Это моя обязанность как капрала. Может, он так вернется к настоящему владельцу, – добавил капрал с видом святоши.