Письмо не по адресу. Любовная горячка - [26]
— Куда вы? — кричу я ему вслед. — Вы будете искать свиней?
— Искать свиней? Нет. Кулхардт идёт покупать конфеты.
— Наши «Клёцки валькирии» тоже очень вкусны!
Мильфина не удостаивает своего шефа и взглядом. Она повернулась к нему спиной и перекладывает с места на место пакеты с мукой, лежащие на одной из полок.
После ухода Кулхардта, чтобы хоть как-то прервать затянувшееся молчание, я говорю:
— Мой отец всегда покупает муку в мешках.
— В «Альди»? — поворачивается ко мне Мильфина.
— Нет.
— Ложки на моём столе, — улетучивается её интерес.
— Вы сердитесь на Кулхардта.
— Нет, — качает она головой, — я просто переживаю за него. Понимаешь, Берри, когда мужчины достигают определённого возраста, так и не женившись ни на ком, они становятся странными.
— Странными?
— Странными. Далёкими от реальной жизни, несамостоятельными, чудаковатыми и своенравными. Ты ещё молод, Берри. Не повторяй его ошибок.
По-моему, разговор принимает оборот, который мне совсем не по нраву.
— Так где, вы сказали, лежат ложки?
На лице Мильфины появляется улыбка.
— На столе.
Схватив ложки, я испаряюсь, пока ситуация не стала неловкой.
— Кстати, я тут встречалась с МАКС! — вдогонку мне кричит Мильфина. — Очень милая девочка — а красавица какая!
К сожалению, толку от моего похода никакого. Кулхардт нам больше не помощник. Свиньи, часом, не появились? Очень на это надеюсь! Я всё думаю, что стряслось с Кулхардтом. Неужто он так втрескался в вашу Колетт, что готов на ней жениться? По крайней мере он хотел купить ей конфет, а это точно неспроста.
Ситуация кажется мне крайне подозрительной!
Берри
Отправитель: ПинкМаффин
Получатель: БерриБлу
Тема сообщения: Кулхардт тако-о-о-ой сладкий!
Алло, Берри!
Тут такое творится!
От свиней по-прежнему ни слуху ни духу, но к нам успел нагрянуть Кулхардт, который чуть было не устроил драку с Седриком, блин-блин-блин! И кстати, с сегодняшнего дня я целиком и полностью на стороне Кулхардта. Эх, жаль, ты не видел, какой он был сладкий! Сладкий, беспомощный и абсолютно загнанный. Седрик — редкостная гадина! А для Колетт у меня просто слов нет!
Я была в саду и уже в десятый раз объясняла этому снобу Седрику, что со всеми прежними садовниками у меня была договоренность относительно сорняков. А именно: сорняки в нашем саду не уничтожают (не будем забывать, что они — тоже живые растения), а пересаживают. Я объявила один фрагмент нашего участка вблизи наружной стены зоной сорняков. Все сорняки, которые садовник находит на прочей территории участка и считает необходимым вырвать пересаживаются на мою сорняковую клумбу. Там они могут спокойно цвести, вянуть, короче, делать всё то, что обычно делают сорняки. Традиции этой уже много лет, и она ни у кого не вызывала раздражения: все наши садовники, напротив, уважали моё желание.
Седрик же имеет на сорняки совершенно иные виды. Он не выполняет моего наказа. Сегодня я, значит, ещё раз пытаюсь внятно объяснить ему свой замысел, но он как будто оглох. Взгляд его устремляется поверх моей головы в направлении пристройки к дому. Пристройки, где живёт Колетт. Она тем временем сидит на своей маленькой терраске и принимает гостя.
Шея Седрика удлиняется, губы сжимаются, на лице застывает маска. Не дослушав моих указаний, он берёт курс на терраску и марширует к ней. Я тащусь за ним, потому что ещё не закончила свой выговор, и продолжаю что-то ему внушать, в то время как он приближается к своей цели.
Доходим до терраски, и я понимаю, что за гость навестил нашу Колетт. КУЛХАРДТ! Кулхардт с коробкой шоколадных конфет в руках.
Колетт испуганно подскакивает, завидев Седрика, и одаривает его пленительной улыбкой. Кулхардт по-прежнему сидит на садовом стуле и раздражённо переводит взгляд с Колетт на Седрика и с Седрика на Колетт.
Желваки на лице Седрика ходят ходуном, губы сжимаются ещё сильнее, и с ледяной улыбкой он обращается к Кулхардту:
— What а pleasure to meet you. And who might you be?[24] — выдавливает он.
— Сто я такой, хотел бы он знать? — испытующе взглядывает Кулхардт на Колетт.
Она подлетает к Седрику, успокаивающе кладёт ему руку на плечо:
— Нет рьевновать, нет пришина!
Седрик ещё на шаг приближается к Кулхардту и, поскольку тот всё ещё сидит, смотрит на конкурента сверху вниз, точно желает раздавить его взглядом.
Кулхардт, твой невозмутимый Кулхардт, глядит на него глазами раненой лани, поскольку ему мгновенно становится ясно, что здесь к чему, затем переводит взгляд на Колетт. Тебе надо было видеть этот взгляд; я чуть не заревела. Он был бесконечно разочарован, растерян, растоптан — вот сколько боли читалось в его глазах.
Затем он более-менее приходит в себя и пытается вернуться в прежнее хладнокровное обличье.
Встаёт, глядя Седрику прямо в глаза.
— Моя фамилия — Кулхардт, и вы нам мешаете.
Седрик поворачивается к Колетт, а та воркующим голоском переводит:
— Он гёвёрить, что рад с тобой пёзнякёмиться, и он приносить тьебе пралине, — вырывает из рук Кулхардта коробку и протягивает её Седрику.
Тот принимает её и сразу начинает выглядеть более миролюбиво.
Кулхардт расправляет оперение, я мысленно готовлюсь к началу поединка. Но тут Колетт прижимается к Седрику. Кулхардт вздрагивает, поворачивается и уходит.
