Письма об Индии - [27]
Здесь есть один француз Г. Риш, сделавший путешествие в Бенарес на барке и на возвратном пути претерпевший крушение на Ганге не знаю от чего — от оплошности ли лодочников или от недостатка в веревках, которыми тянут барку в иных местах. Он лишился своих рисунков, журнала и всего, что имел с собой. Но я боюсь, чтобы этот прозрачный листок не надоел тебе.
13 ноября
Возле усыпальницы стоит другой дом, с двором, обращенным на реку; там сжигают покойников. Нынче утром я пошел туда. Меня обдало кухонным запахом: горели два костра. Я ничего не мог разобрать в этой груде головешек, хотя мой черный лакей, закрывая себе нос, показывал мне там «и сям человеческие кости. Я же, повторяю, ничего не мог различить и потому, уступая настояниям моего лакея, магометанина, не почел нужным. оставаться долее и вышел из этого гнусного места. Невдалеке сидела целая ватага индусских костерщиков, которые что-то мне сказали, вероятно насмешку; но я ее не понял, не зная ни одного из тысячи их языков и наречий. С тех пор как я в Индии, мне привелось слышать уже до десятка разных наречий: на Цейлоне — сингальское, в Мадрасе — тамильское и телегу, в южных центральных провинциях — канарийское, на Малабарском берегу — малаяламское [малаяльское], в Калькутте — бенгальское и индустанское.
Мой пароход отложил день своего отправления до 18-го числа; с одной стороны, это неприятно, а с другой— хорошо: воздух начинает свежеть. Утром, в 6 или 7 часов, бывает в тени до 16° по Реомюру, днем до 22°. Индийцы, окутанные в свои легкие одеяния, зябнут по утрам и греют свои руки над кострами; а между тем все они, мужчины и женщины, продолжают купаться утром и вечером. Этот религиозный обряд соблюдается весьма строго. Я велел перестать качать повешенные в моей комнате опахала.
Однажды я обедал один в своей комнате, а в соседней обедали Франциск и Федор, крторым, по азиатскому обычаю, шли кушанья с моего стола. Туземный мальчик, касты дженту[64], двигал надо мной опахало. Я приказал мальчику отнести одно блюдо моим слугам, но он, к величайшему моему изумлению, отказался и при этом улыбнулся очень насмешливо. Я было выгнал его из комнаты, но после вспомнил, что бедняк принадлежал к касте дженту и что говядина для него то же, что для нас человеческое мясо. Ему было страшно даже присутствовать при нашем обеде.
Кстати, вот тебе история о брамине и ростбифе. К одному англичанину ходил брамин, человек очень умный. Первым удовольствием англичанина было опровергать положения браминской касты. Индиец охотно вступал в религиозный спор и бывал очень умерен в своих речах. Однажды он пришел к англичанину в обеденное время. Англичанину вздумалось приложить теорию к практике и попытаться обратить брамина на путь истинный. Взявши брамина под руку, он ему сказал:
— Пора вам, любезный, покончить с этими глупостями: вы слишком умны, чтобы им верить, и при мне можете снять маску.
Говоря это, англичанин вел брамина в столовую:
— Не угодно ли вам кусочка два говядины?
С последними словами англичанин подвел брамина к горячему ростбифу. Увидя мясо, брамин вздрогнул; взгляд его помутился, он не мог произнести ни слова и упал без чувств.
С тех пор его уже не видели в европейском обществе.
[Ему же]
Между Калькуттой и Бенаресом, на Ганге,
3 декабря 1841 года
Я 15 дней нахожусь на барке, прицепленной к пароходу, а Бенарес еще далеко. Дней в 10 доплывем.
Мы носились в продолжение нескольких дней по узким речкам, составляющим дельту Ганга, лавируя между необитаемыми, болотистыми островками, поросшими непроходимой трущобой леса и кустарника. Каждую ночь мы вынуждены были бросать якорь в этом безлюдье, опасаясь мелей, которые очень часты на Ганге. Сопровождавшие нас молодые офицеры в одну из таких ночных стоянок вздумали снять шлюпку и прогуляться вдоль берега. Один из них попробовал пустить ружейный выстрел в чащу; на выстрел откликнулась стая шакалов, но заунывный голос их был заглушен продолжительным ревом, похожим на отдаленные, подземные раскаты грома. Это был рев тигра, который заставил неосторожных поспешно возвратиться.
При первом красноватом свете утренней зари мы снова снимались, и, когда встающее солнце разгоняло сырой, но теплый туман злокачественной атмосферы, мы могли видеть жильцов этой пустыни — крокодилов, лежавших на берегу и металлическим блеском своей кожи и неподвижностью подобных отлитым из меди; они как будто сторожат свою землю, обращая к воде раскрытую пасть, скрывая туловище под густой сенью тропической растительности. Каждое из этих животных было от 15 до 20 футов длины. В одного из них выстрелили с парохода мелкой дробью: раненый спрыгнул и скрылся в воду.
Таким образом прошло около недели, покуда мы наконец повстречали первую бенгальскую лодку дровосеков и по берегу, сквозь кокосовые рощи, стали виднеться поселения: легкие и красивые хижины, построенные из бамбука и покрытые пальмовыми циновками. Этот вид оживлялся образами женщин в простой, но красивой драпировке и мужчин, пасмурно взглядывающих на пришельцев из-под косматой своей прически. Старцы и дети отдыхали или резвились на прибрежном песку. Иногда я ходил с офицерами в лес стрелять попугаев. Через 8 дней мы въехали в большой Ганг, реку от 10 до 12 верст в ширину, с песчаными берегами. До сих пор рукава Ганга были до того узки, что ветки деревьев врывались в окна моей каюты и нестерпимо шелестели по доскам; одно из деревьев, наклонившихся над водой, сломало нашу мачту.
Светлейший князь Алексей Дмитриевич (1806–1859), был известным путешественником, беллетристом и художником, дипломатом.В конце 1838 г. он получил назначение в Тегеран. Впечатления и наблюдения от этой своей командировки А.Д.Салтыков впоследствии обобщил в книге «Путешествие в Персию», напечатанной в Москве в 1849 г. (впоследствии книга была переведена на французский и польский языки и выдержала несколько переизданий). В 1841–1843, а затем в 1845–1846 гг. Салтыков совершил два путешествия по Индии, изъездив за эти годы страну с юга на север и с востока на запад, наблюдая и подробно описывая нравы и обычаи местного населения, животный мир и природу.
Французский историк литературы, музыковед и переводчик Теодор де Визева (1862-1917) был также и выдающимся очеркистом. Он умел среди сотен жизнеописаний и отчетов о путешествиях выбрать те, которые вызовут читательский интерес, а его тонкий анализ и глубокая эрудиция позволят по-новому взглянуть на известных и малознакомых исторических персонажей, пережить вместе с ними перипетии дальних странствий и насладиться увлекательным рассказом. Перед читателем пройдет череда удивительных людей. Среди них Антонио де Беатис, неприметный маленький священник, чьи путевые заметки были случайно обнаружены в начале XX века, и на которые ссылаются ныне искусствоведы; сварливый портной Вильям Безухий, обошедший многие страны и хранивший в своем сундучке куски камней из лабиринта Тезея; Георг Фридрих Паррот, дававший советы российскому самодержцу; гениальный ученый Юджин Эрам, наказанный за свое преступление тем, что почти все его труды забыты, и многие другие необычные люди.
Удивительное дело – большую часть жизни путешествия по России и другим странам были для автора частью его профессиональных обязанностей, ведь несколько десятилетий он проработал журналистом в различных молодежных изданиях, главным образом в журнале «Вокруг света» – причем на должностях от рядового сотрудника до главного редактора. Ну а собирать все самое-самое интересное о мире и его народах и природе он начал с детства, за что его и прозвали еще в школе «фанатом поиска». Эта книга лишь часть того, что удалось собрать автору за время его работы в печати и путешествий по свету.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
«С палаткой по Африке» — это описание последнего путешествия Шомбурка. Совершил он его в 1956 году в возрасте 76 лет с целью создать новый фильм об африканской природе. Уважение к Шомбурку и интерес к его работе среди прогрессивной немецкой общественности настолько велики, что средства на путешествие собирались одновременно в ГДР и ФРГ. «С палаткой по Африке», пожалуй, наиболее интересная книга Шомбурка. В ней обобщены наблюдения, которые автору удалось сделать за время его знакомства с Африкой, продолжающегося уже шесть десятилетий.
Автор прожил два года в Эфиопии. Ему по характеру работы пришлось совершать частые поездки по различным районам этой страны. Он сообщает читателю то, что видел своими глазами. А видел он много: столицу и деревни, истоки Голубого Нила и степи Эфиопского нагорья, морские ворота страны — Эритрею и древний город Гондар. Книга содержит интересный материал о жизни народа и сложных проблемах сегодняшней Эфиопии. [Адаптировано для AlReader].
Книга представляет собой свод основных материалов по археологии Месопотамии начиная с древнейших времен и до VI в. до н. э. В ней кратко рассказывается о результатах археологических исследований, ведущихся на территории Ирака и Сирии на протяжении более 100 лет. В работе освещаются проблемы градостроительства. архитектуры, искусства, вооружения, утвари народов, населявших в древности междуречье Тигра и Евфрата.
Очерки советского историка-арабиста написаны на основе впечатлений от поездки по Средиземному морю в октябре 1977 г., во время которой автор побывал в Стамбуле, на Кипре, Крите, Мальте, Сицилии и Корсике, а также в некоторых городах Италии и Греции. Главное внимание уделяется современному облику и повседневной жизни Стамбула, Кипра и Мальты, а также историческим, культурным и демографическим связям с Востоком островов Средиземноморья. В книге освещаются особенности контактов жителей южной Европы с Востоком, роль некоторых групп средиземноморских европейцев в арабских странах, обосновывается оценка Средиземноморья как древнего района сближения пародов Европы и Востока.
Автор книги, известный советский арабист, повествует о своих впечатлениях от посещения арабских стран Магриба — Алжира, Марокко и Туниса. Рассказы о различных сторонах сегодняшней жизни, быта и культуры народов этих стран сочетаются с экскурсами в их историю. Специальное внимание автор уделяет воздействию на страны Магриба общеарабской специфики, культурных традиций средиземноморского региона.
Автор — выдающийся немецкий писатель и естествоиспытатель — рассказывает о кругосветном плавании на борту русского брига «Рюрик» (1815–1818) под командованием капитана О. Коцебу. В своих путевых заметках он подробно описывает нравы и обычаи коренных жителей островов Тихого океана, рассказывает о встречах на Камчатке, Аляске, Алеутских, Сандвичевых и других островах. В яркой художественной форме он рисует картины повседневной жизни экспедиции, героическую борьбу с трудностями ее участников.
Автор книги — журналист-международник — рассказывает на основе личных встреч, впечатлений и материалов бирманской прессы о жизни, культуре, традициях и обычаях народов сегодняшней Бирмы. Очерки о людях, городах Бирмы, ее исторических памятниках содержат малоизвестные сведения, интересные для советского читателя.