Письма о демонологии и колдовстве - [59]

Существование ведовства, без сомнения, получило известность, и в него поверили в Англии, как и в странах на континенте, и первоначально оно не преследовалось. На исходе XIV столетия занятия, которые попадали под такое описание, не считались подлежащими какому-либо особому порицанию, если не были связаны с чем-нибудь, что само по себе считалось уголовным преступлением, какие бы средства при этом ни пробовались и ни применялись.

Предполагаемый сговор между ведьмой и демоном считался уже и сам по себе содержащим такие ужасы, каких было достаточно, чтобы пресечь его, дабы предотвратить неминуемо идущее за ним обычное преступление, и не был, следовательно, наказуем каким-либо образом в законодательном порядке. Но пытаться нанести другим физические повреждения с помощью злых духов или, другими словами, черной магией, было подсудным по обычному закону, как если бы обвиняемые нанесли тот же самый вред от обычной стрелы или пистолетной пули. Повреждение или уничтожение товаров подобными методами, если обвинение доказано, было точно так же наказуемым. С еще большим основанием советники-предсказатели, близкие духи или им подобные, получающие и распространяющие многозначительные пророчества, которые вели к нарушению положения дел в государстве и могли быть опасными королю, считались виноватыми в большей степени.

Можно также заметить, что запрос о сроке жизни королевских особ очень похож на стремление к достижению смерти своего сюзерена, что является основой самого опасного преступления.

По таким обвинениям, где связь между обращением к колдунам и намерением совершить преступление могут быть легко доказаны, в судах Англии проводятся неоднократные судебные разбирательства и выносятся приговоры с суровыми наказаниями. Мы не расположены на самом деле забираться так высоко, к таким авторитетам, как Селден[214], который говорит (в своей книге «Застольный разговор»), что если человек всей душой верит, что он может отобрать у другого жизнь, махнув три раза его шляпой и крича «Бац!», и будет, под влиянием этой своей навязчивой идеи, кричать «Бац!», то его следует наказывать как убийцу. Но ложные предсказания даты смерти короля не совсем совпадают с обычным принципом, потому что, пускай они праздны сами по себе, распространение таких предсказаний во времена, о которых мы говорим, имело сильную склонность к их осуществлению. Многие люди, в том числе и очень известные, пострадали от обвинения в общении с ведьмами из-за предрассудков властей. Мы уже упоминали герцогиню Глостерскую во времена правления Генриха VI и родственника вдовствующей королевы во время регентства Ричарда (впоследствии Ричарда III). В 1521 году герцог Бэкингемский был обезглавлен, в основном потому, что слушал советы некоего монаха Хопкинса. В то же самое правление девушка из Кента, которая считалась пророчицей, была приговорена к смерти как мошенница. Она пострадала от семи господ, которые использовали ее озарения в пользу католической религии и отправили ее на эшафот. Лет через семь после этого лорд Хенджефорд был обезглавлен за то, что советовался с неким предсказателем о том, сколько проживет Генрих VIII.

Но эти случаи скорее связаны с тем, для какой цели применялось колдовство, чем с самим его фактом.

В 1541 году вышли два замечательных статута, один — против ложных предсказаний, другой — против занятий магией, ведовством и волшебством и одновременно против повреждения и разрушения крестов. Первый статут был, конечно, издан для того, чтобы унять подозрительность и всевозможные страхи раздражительного короля Генриха. Запрет на ведовство мог быть также продиктован боязнью угрозы праву престолонаследия. Статут о разрушении крестов был, очевидно, задуман, дабы унять пыл реформаторов, которые в Англии, как и всюду, жаждали повсеместно «выкорчевать» папистов.

Этот последний статут отменили в первый год правления Эдуарда VI, может быть, как создающий ненужные ограничения усердию добрых протестантов в борьбе против идолопоклонства. Позднее, в 1562 году, был фактически принят формальный статут против ведовства как уголовного преступления, но так как наказание за первое преступление было ограничено выставлением к позорному столбу, этот статут, видимо, касался тех, кто мог быть представлен к судебному разбирательству скорее как мошенник, чем колдун.

Имеются примеры людей, которых пытали и осудили как плутов и мошенников и которые признались в этом перед судом и народом, но в расследованиях прелаты направляли следствие так, чтобы найти тех, кто использовал чары, колдовство, волшебство или любое аналогичное ремесло, изобретенное дьяволом.

Здесь стоит сделать паузу с целью разобраться в том, как велись религиозные диспуты о демонологии, охватившие всю Европу того времени в связи с появлением соперничающих течений. Католическая церковь долгое время гордо и абсолютно властвовала, поддерживая всякую доктрину, которую принимали в мрачные времена невежества, но эта настойчивость, в конце концов, сделала их цитадель слишком большой, чтобы защищать ее в каждой точке гарнизоном; благоразумие требовало оставить позиции, занятые во времена невежества и не приспособленные для ведения боевых действий в более просвещенную эпоху. Священное выражение Ватикана было «Vestigia nulla retrorsum» («Не обращай стопы вспять» (