Письма к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту - [37]
3. Что касается твоего совета писать что-нибудь, то у меня, правда, растет материал, как ты говоришь, но все это еще не устоялось, как молодое вино ранней осенью. Когда оно перестанет бродить, я правильнее оценю написанное. Если ты не сможешь получить от меня немедленно, то ты все же будешь первым и в течение некоторого времени единственным обладателем этого.
4. Ты прав, любя Дикеарха484. Это крупный человек и как гражданин много лучше, чем эти наши несправедливые властители485. Я написал это письмо в десятом часу в день Цереалий тотчас же по прочтении твоих писем, но я намерен отправить его только завтра с первым же, кто мне попадется. Теренция восхищена твоими письмами. Она шлет тебе большой привет, а философ Цицерон приветствует государственного мужа Тита486.
XXXVIII. Титу Помпонию Аттику, в Рим
[Att., II, 10]
Форум Аппия487, 20 апреля 59 г.
Прошу оценить мою твердость. Присутствовать на представлениях в Анции мне не хочется. Ведь несколько неприлично, в то время как я хочу избегнуть всякого подозрения в том, что у меня есть развлечения, внезапно открыто показать, что я во время путешествия имею удовольствия и даже неподобающие. Поэтому буду ожидать тебя в формийской усадьбе вплоть до майских нон. Дай мне теперь знать, когда я увижу тебя. Форум Аппия, в четвертом часу488. Несколько ранее я отправил другое письмо из Трех Харчевен489.
XXXIX. Титу Помпонию Аттику, в Рим
[Att., II, 11]
Формийская усадьба, 21 или 22 апреля 59 г.
1. Уверяю тебя: с тех пор как я нахожусь в своей формийской усадьбе, мне кажется, что я действительно в ссылке. Ведь в бытность мою в Анции не было дня, когда бы я не знал о событиях в Риме лучше, чем те, кто там находился. И в самом деле, твои письма рассказывали мне не только о том, что делается в Риме, но и во всем государстве, и не только о том, что делается, но и о том, что предстоит. Теперь же, за исключением того, что можно выспросить у путешественника, едущего мимо, я ничего не могу знать. Поэтому я и жду тебя самого; все же дай этому рабу, которому я велел немедленно прибежать назад, увесистое письмо490, богатое не только сообщениями о событиях, но и твоими мнениями; позаботься также, чтобы я знал, в какой день ты выедешь из Рима.
2. Хочу пробыть в формийской усадьбе до кануна майских нон. Если ты не приедешь сюда до этого срока, то я, быть может, увижусь с тобой в Риме. Ибо что мне приглашать тебя в Арпин?
Лоно ее каменисто, но юношей бодрых питает; Я же не ведаю края прекраснее милой Ифаки491.
Вот и все; и береги здоровье.
XL. Титу Помпонию Аттику, в Рим
[Att., II, 13]
Формийская усадьба, приблизительно 23 апреля 59 г.
1. Позорное преступление! Письма, которым я тотчас же ответил тебе из Трех Харчевен492, получив твои приятнейшие письма, — никто не передал тебе! Между тем, представь себе, ту связку, в которую я вложил его, доставили домой в тот же самый день, когда я отослал это письмо, и отнесли назад ко мне в формийскую усадьбу. Поэтому я велел снова доставить тебе это письмо, чтобы ты понял, как меня тогда обрадовали те письма.
2. Ты пишешь, что в Риме молчат, — так я и полагал; но в деревне, клянусь, не молчат, и сами поля уже не могут вынести вашей царской власти493. Если же ты приедешь в этот Телепил Лестригонов494 (я говорю о Формиях), какой ропот людей, какое возмущение, как ненавидят нашего друга Великого495, прозвание которого становится устаревшим, как и прозвание Красса «Богатый»! Верь мне, прошу тебя, я до настоящего времени не встретил никого, кто переносил бы это так же спокойно, как я. Итак, верь мне, предадимся философии. Могу клятвенно заверить тебя, что нет ничего, столь же ценного. Если у тебя есть письмо к сикионцам496, то прилети в формийскую усадьбу, откуда я думаю выехать в канун майских нон.
XLI. Титу Помпонию Аттику, в Рим
[Att., II, 14]
Формийская усадьба, между 24 и 29 апреля 59 г.
1. Какое ты вызываешь у меня нетерпение узнать слова Бибула497, о беседе с волоокой498, о том изящном пире! Постарайся поэтому приехать, мы жаждем послушать тебя. При всем том, я думаю, более всего нам следует опасаться, как бы наш знаменитый Сампсикерам499, почувствовав, что все в своих разговорах бичуют его, и увидев, что сделанное500легко опрокинуть, не начал действовать насилием. Что касается меня, то я обессилен до такой степени, что предпочел бы жить под властью тирана среди этого покоя, в котором мы теперь чахнем, нежели сражаться, имея наилучшие надежды.
2. Из сочинений, которыми ты часто советуешь мне заняться, ничего не может выйти. У меня не усадьба, а базилика
