Пират - [27]

Система, похоже, пуста. Мы маневрируем, перестраиваясь на подходящую орбиту, и зависаем. Общий контроль пространства на искине. ПКОшник делит дежурства с Умидой, мы все сидим тихо, как мыши под веником и ждём. Вообще-то если бы мы танцевали и орали песни — ничего бы не изменилось — заметнее бы мы не стали. Но обстановка так на нас на всех действует.

Мы висим и висим. Это морально тяжело — ничего не делать и ждать. Сидеть в засаде — это такая засада! Впрочем все люди тренированные, морально устойчивые, каждый занимается каким-то своим делом стараясь не мешать окружающим. Мы с Умидой много времени проводим вместе — просто висим обнявшись в невесомости в своей маленькой каюте натянув спальный мешок. Умида рассказывает свои истории — вспоминает, как мама водила её на танцы, как она ходила в школу, ещё что-то такое вполне безобидное. Потом в её рассказах лакуна до попадания в аварию на глайдере. Что было после аварии тоже рассказывает — не то чтобы я настаиваю, тема ей неприятна, но она от неё не уходит — и как лежала с придавленными ногами, и как готовилась умереть, и как очнулась после медкапсулы, и как осознала себя инвалидом… Но всё же Умида больше предпочитает слушать меня. Пыталась она порасспрашивать про моих предыдущих женщин, но я от темы ушёл: «Были и были, сейчас про них толком ничего не знаю. Почему расстались? Они находили более подходящих им мужчин». Умида очень внимательно меня выспрашивала про моё здоровье, про маркеры передозировки и рекомендации врача не заводить в ближайшие несколько лет детей. Ещё я не слишком охотно рассказываю про Авар — отговариваюсь, что быть чужой вещью и не принадлежать себе не слишком приятно. Вот протокол с мальчишками, которых мы плиткой тротуарной закидали, я ей сбросил. Рассказал как от толпы на выпускной прятались, вспомнил, как после выпускного аварцы-мальчишки «мужчинами» становятся.

Ожидание закончилось — в систему зашёл транспорт, пройдёт рядом и мы сможем его перехватить. Спокойно снарядились и приготовились.

— Казак! Сейчас объявимся и потом стрелять будем. Ничего не беспокоит?

— Нет, капитан.

— Тогда начинаем.

— Эй! На транспорте! Заглушить двигатель! Корабль к досмотру! — Объявил по общей волне Аязли, разгоняя корабль на траекторию атаки.

— А твоя галифатская морда не треснет? — Откликнулся аварец и попытался прибавить ход. Мы по космическим меркам совсем близко — сотня тысяч километров. У аварца пока выше скорость, но у нас меньше масса и мощнее движок. Мы идём наперерез и через полчаса сможем пустить торпеду. Аварец ожидаемо идёт на форсаже, ожидаемо ему это не помогает. Мы не сзади, а сбоку, так что минами он нас не достанет. Торпедами? Если у него есть большая, то может. Но у него скорее всего малые. Мы подходим на дистанцию уверенного выстрела. Торпеда пошла и стремительно рвёт к цели. Да, это большая торпеда, а никакая не маленькая или средняя! Для аварца это сюрприз. Противоторпеды к ней не успевают — очень уж наша атака для аварца не удобна. На самом деле определённая возможность защититься у аварца есть, если у ПКОшника твёрдая рука и железные нервы… Нет, аварский ПКОшник оплошал. Перед самым кораблём проходит разделение. Первая часть сносит щит и корёжит двигатель, вторая вырубает реактор и все системы. Наш корабль закладывает манёвр сближения с выравниванием скоростей. Это быстрее, чем лететь на челноке.

Аварец не откачал воздух и мы видим фигурки, вылетевшие с лётной палубы. После отключения энергии поле пропало и атмосферное давление створки лётной палубы вывернуло наружу. Бирн подводит челнок вплотную и мы прыгаем. Мы — это я с дроидами, Вонсом и Стигом. Дьярви и Сверр остаются в челноке — подобрать вылетевших.

Воздух из корабля вышел, нам никто не мешает. Пару рабов мои сопровождающие оглушили и для верности сцепили их полицейскими наручниками — руку первого к ноге второго, и, соответственно, наоборот. Дроиды пристроились резать шлюзы у капсул и капитан сдался. Под гарантии безопасности и выкупа он сдал корабельный искин с потрохами. Аварцев всех переодевли в спас-скафандры. На полчаса вакуума скафандров с запасом хватит и ладно. Всех толпой сгрузили в каюткомпанию. Всего пленных девять человек: три раба, служка, и 5 свободных-коренных. То, что они коренные видно по цвету кожи — чёрной, а не подкрашенной.

Сразу начали приватизацию. Командует Дьярви — чувствуется большой опыт. Груз — рабы в капсулах. Бросать его нельзя. Капсулы перешли на автономку, так что желательно дать энергию. Можно и не давать, перелёт должны выдержать, но лучше дать — мало ли, вдруг капсулы окажутся старые или бракованные. На транспорте реактор заглушили. Искин выдернули и утащили в рубку. Присоединили подчинённым к нашему — будет коды-отзывы подсказывать, если что. Корабль зацепили, закрепили и начали разгон. Разгоняемся медленно — нас тормозит возросшая втрое масса. Медленно — это по сранению с нашим предыдущим разгоном. Я всё это время возился с энергошинами и времянкой. По планам навигатора мы трассой цепляем по краям систем, быстро уходя в гипер. Разумеется нас должны засечь, а мы пытаемся «прикинуться ветошью» — наша главная надежда что на нас не обратят внимание, а если обратят, то не догонят.