Пионер, 1949 № 06 - [6]
Не чувствуя ни ног, ни головы.
Зимний вечер
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.
Наша ветхая лачужка
И печальна и темна. -
Что же ты, моя старушка,
Приумолкла у окна?
Или бури завываньем
Ты, мой друг, утомлена»
Или дремлешь под жужжаньем
Своего веретена?
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя, где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила;
Спой мне песню, как девица
За водой поутру шла.
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя.
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Пушкин очень любил свою няню, Арину Родионовну. С ней были связаны у него самые тёплые воспоминания. Она пленяла его своими чудесными сказками в детстве, она скрашивала его одиночество во время ссылки в Михайловское.
В долгие зимние вечера Арина Родионовна рассказывала Александру Сергеевичу сказки, пела песни.
«Слушаю сказки моей няни, оригинала няни Татьяны; она - единственная моя подруга, и с нею только мне не скучно…» - писал Пушкин брату из Михайловского.
Пушкин перенёс в свои произведения многие образы из няниных сказок. Он всегда с большой теплотой вспоминал Арину Родионовну, посвящал ей стихи. Некоторые из этих стихотворений здесь напечатаны.
Из новых иллюстраций к Пушкину
Дубровский приблизил лучину, сено вспыхнуло, пламя взвилось - и осветило весь двор.
- Ахти, - жалобно закричала Егоровна, - Владимир Андреевич, что ты делаешь.
- Молчи, - сказал Дубровский. - Ну, дети,
прощайте, иду, куда бог поведет; будьте счастливы с новым вашим господином.
- Отец наш, кормилец, - отвечали люди, - умрем, не оставим тебя, идем с тобою.
Лошади были поданы…
«Дубровский»
ПУШКИН И ЦАРСКАЯ ЦЕНЗУРА
Б. Шатилов
Если вы посмотрите сочинения Пушкина, изданные в прошлом столетии, то вы не найдёте в них многих стихотворений - и как раз тех, которые сейчас печатаются во всех хрестоматиях и заучиваются наизусть. Вы не найдёте ни «Вольности», ни «Деревни», ни «К Чаадаеву», ни «Кинжала», ни послания к декабристам «В Сибирь».
В других же произведениях Пушкина вы найдёте пропуски, ряды точек вместо стихов, а в третьих - такие переделки и искажения, которые разрушают самое главное - политическую направленность этих произведений.
Неполнота изданий, пропуски и искажения, конечно, меняли весь характер творчества Пушкина, и долгие годы русский народ знал Пушкина не таким, каким мы знаем его теперь. Царская цензура усердно трудилась над тем, чтобы извратить образ «непокорного» поэта, чтобы скрыть от народа то, за что мы больше всего сейчас ценим Пушкина и чем больше всего гордился сам Пушкин.
«Что в мой жестокий век восславил я свободу…»
Вот чем гордился Пушкин, вот что считал он своей главной заслугой, своим главным подвигом, достойным бессмертной славы; и именно те произведения, в которых он славил свободу, восставал против жестокой тирании царей и рабства крепостных крестьян, долгие годы оставались под запретом царской цензуры.
Цензурному гонению Пушкин подвергся с первых же лет своей литературной деятельности. Гонение это особенно усилилось, когда в мае 1820 года царь Александр I выслал Пушкина из Петербурга на Юг. Уже одно имя опального поэта настораживало, пугало цензоров, и они глупо и вздорно вычёркивали, запрещали печатать даже то, на что и внимания не обратили бы, если бы на рукописи не стояло имя Пушкина.
Пушкин знал это и вынужден был некоторые свои стихотворения печатать без подписи, например, «I Овидию», где он говорит о ссылке, о своей участи, равной мрачной участи Овидия, тоже изгнанного когда-то императором Октавианом из Рима в далёкую Скифию, на берег Чёртого моря. Таким образом, ему удавалось обмануть свою «старинную приятельницу», бестолковую «старушку» - цензуру.
Письма Пушкина к друзьям из Кишинёва и Одессы полны жалоб на цензуру и цензоров. Но Пушкин никогда не удовлетворялся одними жалобами. Тогда же в Кишинёве, в 1822 году, он написал «Послание цензору» - едкую сатиру на цензурных чиновников, гонителей просвещения и в списках пустил её «гулять по свету». Эта сатира была напечатана только в 1857 году, спустя двадцать лет после смерти Пушкина.
В 1826 году царь Николай I вернул Пушкина из ссылки из села Михайловского и в виде особой милости объявил ему, что он сам будет его цензором.
Цензура царя оказалась ещё тяжелее, чем обычная цензура. Если скудоумный цензор запрещал или вычёркивал что-нибудь, с ним можно было спорить, на него можно было жаловаться министру народного просвещения, а как спорить с царём и кому на него жаловаться? Кроме того царская «милость» не всегда освобождала Пушкина от обычной цензуры, и таким образом Пушкин оказался под двойной цензурой: царя и Цензурного комитета.
Летом 1651 года Пушкин жил с женой па даче в Царском Селе. Там в кругу близких друзей, среди которых были Жуковский и молодой Гоголь, он прочитал «Сказку о попе и о работнике его Балде». Гоголь и особенно Жуковский с восторгом слушали новую сказку Пушкина, восхищались её простотой, юмором, её подлинно народным духом.
