Пиноктико - [68]
— Например, я. Похож я на отца? Посмотри вот пока другие фотографии, а я принесу выпивку, — я протянул ей альбом.
— Даже не знаю, — сказала Сюзи, когда я вернулся из кухни, — я плохой физиономист.
— При чём тут… Ну а что же ты учишь в университете?
— Откуда ты знаешь, что я что-то учу?
— Ну, может быть, я чуть лучший физиономист…
— Ты что-нибудь ещё хочешь?
— Пока нет.
— У меня не так много времени.
— Я заплачу по счётчику, ты не волнуйся.
— У тебя есть подруга?
— И да и нет[88].
— Это как?
Я чокнулся с ней, сделал глоток виски и объяснил, в какую игру в последнее время играла со мной моя бывшая.
По-моему, ничего особенного в этом не было, пол-Мюнхена так живёт. Но Сюзи, выслушав меня, серьёзно сказала:
— Так не годится.
— Ты так считаешь?
— Я вижу.
— Что ты видишь?
— Что эта женщина… Е…т твои мозги, — прости за резкость, но точнее я не могу сказать, хотя ты прав, я прослушала три семестра общей психологии… Тебе нужно сказать ей «нет». Или поставить ультиматум. И если она не оставит своего друга, тебе нужно завести себе другую подругу.
— Может, лучше кошку? — сказал я, но она пропустила это мимо ушей.
— Это не дело, возвращаться в прошлое, да ещё в такой унизительной роли. Тебе надо порвать с этой женщиной, пока не поздно, я чётко вижу такие ситуации, как на рентгене. Она е…т твои мозги.
Я был настолько удивлён этим внезапным проникновением в мою психику…
Что отказался от повторного, может быть, более глубокого, чем в прошлый раз… Проникновения. Скажем, в филейную часть Сюзи…
Тем более, что нормы могли быть установлены профсоюзом или там Евросоюзом, не только для фелляции…
Но и для миссионерской позы…
И вот она стояла в двери… Это было поразительно, она стояла точно как Штефи четыре дня назад… И говорила со мной таким хозяйским тоном… Который не позволяла себе даже Штефи…
— Подумай, когда я уйду, о том, что я тебе сказала.
Какой-то п…ц… Ну просто учительница… Задавшая домашнее задание…
— Я понял, понял, — послушно кивал я, — мне нужно искать новую подругу… Ну а что, если я… так сразу никого не найду?
— Ничего страшного, — улыбнулась она, — найдёшь. А если нет… Запомни: Сюзи всегда с тобой!
После чего она сделала реверанс, вручила мне свою визитку, повернулась и… Как-то совсем уже легкомысленно для представительницы столь почтенной профессии… Сбежала по лестнице… Забыв, что в моём доме есть лифт.
У меня в ушах после этого долго звучало это: «Сюзи всегда с тобой!»
Чередуясь с другой её фразой: «Я не резиновая кукла!»
Круги… на покрытой ряской воде… Болтающиеся в воздухе ножки…
Гостиница для новобрачных на острове посреди озера… Её уже, впрочем, почти стёрла из памяти всё та же вода…
Я бы, правда, добавил к этому ещё виски…
Но виски у меня в доме больше не было, выходить же на улицу мне совсем не хотелось, и, повращав в руке пустой квадратный стакан…
Я запустил его в стенку…
Проклятье, он не разбился — толстое стекло… Или я так ослаб, что…
Пробормотав «да пошли они все…», забрался наконец обратно в постель…
Где и проспал… Вплоть до третьего адвента.
9. Вылазка в свет, возвращение в бункер
Нельзя сказать, что я праздновал Сильвестер[90] в кругу случайных или незнакомых мне людей… Во-первых, меня туда позвали Флориан и Кристиан, а это уже две родные души…
И потом, после часа ночи там стали появляться другие знакомые физиономии…
Просто я пришёл туда в десять, а Флориан и Кристиан с Анкой и Сарой — в одиннадцать тридцать, поэтому полтора часа я и провёл… Не очень-то по-новогоднему…
Я никого там не знал, при этом в квартире Отто Лунсберга (галериста Флориана) были одни швуле[91], и вступать в контакт мне не хотелось… Во всяком случае, самому заговаривать с кем-то…
Я ничего не имею против швулей, я же не из Сибири туда пришёл… И даже не из Польши…
Но сочетание двух факторов: полное отсутствие, во-первых, женщин и, во-вторых, гетеросексуалов… заставило меня замкнуться в себе…
И на меня там нашла такая безумная тоска, что я уже думал было уходить… Когда раздался звонок, Отто открыл дверь, и в квартиру влетели Флориан, Кристиан и две… львицы полусвета, которых я, кажется, уже видел однажды…
Но мне почему-то хочется вспомнить сейчас полтора часа, проведённых мною в одиночестве — посреди однополой толпы…
Пустые мальчики с как будто пустыми бокалами — на самом деле у всех было налито белое вино, — грациозно переминающиеся с ноги на ногу…
Впрочем, очень может быть, что я неправ, расчёсывая их под одну гребёнку… Может быть, не все были «голубыми», почём я знаю… Просто Флориан сказал мне заранее, что все гости, помимо тех, кого приведут с собой они с Кристианом, будут швули… А так — я не проверял…
Флориан и Кристиан привели с собой не только меня и двух девиц… Только остальные пришли намного позже, после часа ночи, как я уже сказал, окружающая меня среда стала вполне гетерогенной, в этом смысле… Но до того момента, то есть полтора или два часа… Мне было очень тоскливо, и время тянулось, как сыр с пиццы или как вот эти строки… Сейчас, сейчас я их порву…
Да, но что-то там всё-таки было, на этом парти, из-за чего я оказался там сейчас заново, уже в письменном виде…
Александр Мильштейн — уроженец Харькова, по образованию математик, ныне живет в Мюнхене. Автор романов «Пиноктико», «Параллельная акция», «Серпантин». Его прозу называют находкой для интеллектуалов, сравнивают с кинематографом Фассбиндера, Линча, Вима Вендерса.Новый роман Мильштейна «Контора Кука» сам автор назвал «остальгическим вестерном». Видимо, имея в виду, что герой, молодой человек из России, пытается завоевать Европу, как когда-то его ровесники — Дикий Запад. На глазах у читателя творится динамичная картина из множества персон: художников, программистов, барменов, русских эмигрантов, немецких писателей и совсем каких-то странных существ…
«Серпантин» — экзистенциальный роман-притча о любви, встроенная в летний крымский пейзаж, читается на одном дыхании и «оставляет на языке долгий, нежный привкус экзотического плода, который вы попробовали во сне, а пробудившись, пытаетесь и не можете вспомнить его название».
Повесть «Дважды один» опубликована в электронном журнале TextOnly, вып. 12 — декабрь 2004.
Выдающийся режиссер и актер Андрей Смирнов, покоривший публику в 1971 году легендарным “Белорусским вокзалом”, лауреат двух премий “Ника” (в 2000 году за роль Бунина в фильме “Дневник его жены” и в 2012-м за фильм “Жила-была одна баба”), был отлучен от режиссуры советскими цензорами и много лет не снимал кино. Он играл в фильмах и сериалах (Владимир в “Елене”, Павел Кирсанов в “Отцах и детях” и др.), ставил спектакли и писал – сценарии, эссе, пьесы. Эта книга впервые представляет Андрея Смирнова-писателя.Проза Андрея Смирнова изначально связана с кино.
Сколько голов, столько же вселенных в этих головах – что правда, то правда. У главного героя этой книги – сапожника Хачика – свой особенный мир, и строится он из удивительных кирпичиков – любви к жене Люсе, троим беспокойным детям, пожилым родителям, паре итальянских босоножек и… к дону Корлеоне – персонажу культового романа Марио Пьюзо «Крестный отец». Знакомство с литературным героем безвозвратно меняет судьбу сапожника. Дон Корлеоне становится учителем и проводником Хачика и приводит его к богатству и процветанию.
Все может свершится неожиданно, не мне об этом говорить, но то как мы отреагируем или что совершим, примем, зависит только от нас не глядя и не воспринимая чье либо влиянье, мненье, попытки убеждений, как говорится «Все мое останется со мной» и это не материальная ценность. Все однажды свершится, все.
Евгения Кононенко — одна из самых известных писательниц современной Украины, представительница так называемой «новой» литературы, заявившей о себе с началом независимости страны. Автор поэтического сборника «Вальс першого снiгу» (1995) — лауреат литературного конкурса «Гранослов», сборника прозы «Колосальний сюжет» (1998), книжки для детей «Iнфантазiї», романов: «Iмiтацiя» (2001) — лауреат премии журнала «Сучаснiсть»; «Зрада» (Кальварiя, 2002); «Ностальгiя», сборника рассказов «Повiї теж виходять замiж».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Виржини Депант (род. 1974) — одна из самых модных современных французских писательниц, автор романов "Трахни меня" (Baise-moi, 1993), "Миленькие вещички" (Les Jolies choses, 1998, премия Флора) и "Дрессированные сучки" (Les Chiennes savantes, 1999).Главная героиня романа "Дрессированные сучки" Луиза живет в Лионе и танцует в пип-шоу. Да, грязно, да, опасно, да, наркота и выпивка, но ведь все так живут… И жизнь идет, как идет, пока на кафельном полу кухни не находят зверски убитыми двух стриптизерш-парижанок, которые черт его знает зачем приехали в Лион.