Пикник у Висячей скалы - [64]

Подпись

Эдвард Уайтхед

Вуденд, пятница, 25 марта 1900

Заявление Бена Хасси из «Извозчьего двора Хасси», предоставленное констеблю Бамферу в тот же день, что вышеупомянутое.

В четверг перед страстной пятницей мы были очень загружены из-за предстоящих праздников. Я сидел у себя в кабинете, проверяя заказы на экипажи, когда вошла миссис Эпплъярд и сказала, что хочет ехать прямо сейчас. Я почти не видел её со дня пикника у Висячей скалы и меня поразило как сильно она изменилась. Я спросил далеко ли ей нужно ехать. Она ответила, что около десяти миль, — она получила плохие вести от друзей, живущих рядом с дорогой на Висячую скалу и узнает дом, когда его увидит. Поскольку всё мои извозчики были заняты (встречали поезда и прочее), я сказал, что сам её отвезу, если она не против подождать, пока я запрягу симпатичную резвую кобылу, которую недавно подковал и которая, никому кроме меня не даётся. Миссис Эпплъярд из тех людей, что не показывают своих чувств, но в тогда я видел, что она очень расстроена. Я спросил, не хочет ли она присесть и выпить чашку чая пока ждёт, но она пошла со мной и стояла рядом всё время, пока я впрягал кобылу в повозку. Ми выехали без десяти три. Я точно знаю время, потому что записал его для извозчиков в рабочем журнале. После пары миль в тишине я отметил, что сегодня чудесный солнечный день. Она сказала, что не заметила. Больше мы не обменялись ни словом, пока не подъехали к повороту, откуда из-за деревьев начинает виднеться Висячая скала. Я указал на неё и сказал что-то о многих неприятностях, которые принесла многим людям эта скала со дня пикника. Она наклонилась прямо ко мне и потрясла кулаком. Надеюсь, мне больше никогда не представится увидеть подобное выражение на другом лице. Оно меня весьма перепугало, и я был рад, когда она попросила меня остановиться перед небольшой фермой с воротами на дорогу, но без тропки для подъезда. Я спросил уверена ли она, что это то самое место? Она ответила: «Да. Это здесь, ждать не нужно. Друзья отвезут меня назад». Там за загонами был полуразрушенный, похожий коттедж, дом, и снаружи стояли мужчина и женщина с ребёнком на руках. Я сказал: «Хорошо, лошадь ещё не привыкла ждать. Если вы уверены, что справитесь, я поехал. Надеюсь, всё окажется не так плохо». Мы резко тронулись и я больше не оглядывался.

Подпись

Бен Хасси

Платные конюшни, Вуденд,

27 марта 1900.

Пастух и его жена, которые позднее свидетельствовали в суде, что женщина в длинном пальто выходила из повозки, запряженной одной лошадью около их ворот и что они видели, как она шла по дороге в сторону «Поляны для пикников». Очень редкие чужаки шли здесь пешком. Казалось, женщина шла быстро и вскоре исчезла из виду.

Несмотря на то, что в тот день, когда Бен Хасси указал на Висячую скалу из повозки, миссис Эпплъярд видела её впервые, она была весьма хорошо знакома с общим видом и ключевыми ориентирами «Поляны для пикников» по планам, зарисовкам и фотографиям из «Мельбурн пресс». Так, после более-менее ровного участка казалось бесконечной дороги стояли покосившиеся деревянные ворота, в которые когда-то въезжал Бен Хасси на повозке с пятью лошадьми; тёк ручей, отражая последние дневные лучи в своих безмятежных заводях. Немного впереди слева — самый фотографируемый участок, — место, где расположись на пикник группа из «Лейк Вью». Справа, вертикальные плиты Скалы уже покрывала густая тень. Подлесок у её основания источал сырое, лесное дыхание распада. Руки в перчатках возились с защёлкой ворот. Артур часто говорил: «Дорогая, ты отлично работаешь головой, но не руками». Она оставила ворота открытыми и направилась по дорожке к ручью.

И теперь, наконец, после всей жизни с линолеумом, асфальтом и аксминстерскими коврами тяжёлая плоскостопная женщина зашагала по пружинистой земле. Родившись 57 лет назад в пригородной пустыне из перепачканных сажей кирпичей, природу она знала лишь по негнущемуся пугалу на палке над полем колышущейся кукурузы. Она, которая так близко жила к небольшому лесу у дороги на Бендиго, никогда не чувствовала под ногами короткую жесткую траву. Никогда не гуляла между ровными косматыми стволами волокнистых эвкалиптов. Никогда не останавливалась, чтобы насладиться торжествующим дуновением весны, несущим ароматы акации и эвкалипта, прямо в передней колледжа. Не вдыхала с предчувствием шквал северного ветра, тяжелого летом от мелкого пепла горных пожаров. Когда земля в направлении Скалы стала подниматься, она знала, что должна повернуть направо к доходящему до пояса папоротнику и начать карабкаться. Земля была неровной под большими мягкими ногами в кожаных сапогах на пуговицах. На несколько минут она присела на бревно и сняла перчатки. Она чувствовала, как по её шее под тугим кружевным воротником струится пот. Она снова поднялась на ноги, взглянув на небо, испещрённое бледными полосами розового за грядой зубчатых вершин. Впервые её осенило, что значило взбираться на Скалу жарким днём, как это давным-давно делали пропавшие девочки в пышных летних платьях и тонкой обуви. Спотыкаясь и потея вверх через орляк и кизил, сейчас она думала о них без жалости. Мертвы. Обе мертвы. И Сара теперь лежит под башней. Когда появился монолит, она сразу узнала его по фотографиям. С колотящимся под тяжелым пальто сердцем, она изо всех сил взбиралась к нему оставшиеся несколько ярдов камней, которые с каждым шагом выскользали из-под её ног. Справа, над пропастью нависал узкий выступ, куда она не осмеливалась смотреть. Слева, на возвышении — груда камней… на одном из них, распластавшись, на солнце спал большой чёрный паук. Она всегда боялась пауков и оглянулась вокруг, ища чем его сбить и увидела Сару Вейбурн в ночной рубашке с одним неподвижным глазом, глядящим из маски гниющей плоти.