Петр Машеров: падение вверх - [20]
Однако, например, его боевые друзья участники партизанского отряда имени Щорса, В. Шуцкий и Г. Ланевский, даже спустя десяток лет после смерти своего командира, так и не решились назвать имя Петра Машерова в числе лиц, сотрудничавших с оккупационными властями. Шуцкий вообще обходит этот вопрос стороной, а Ланевский, наоборот, отрицает очевидное. Он так и пишет:
«Петр Миронович в оккупационных учреждениях не работал»[82].
Такой избирательный подход к освещению этого сложного вопроса сразу настораживает. Если следовать логике Геннадия Ланевского, получается, что работать на немцев мог кто угодно, но только не Машеров. Перечисляя сотрудничавших с немецким режимом в Россонском районе, В. Шуцкий использует корректную фразу: это осуществлялось в целях более успешной деятельности подпольной организации Россон и по ее рекомендации[83]. Такой же посыл содержится и в воспоминаниях родной сестры Машерова. Никаких документов, подтверждающих это, не сохранилось. Может, оно и так. Тем более, что позже все из названных перейдут в партизаны. Однако стоит подчеркнуть, что не всякая попытка внедрить своих людей в новую администрацию были успешными. Когда в районную управу на работу попытался устроиться заведующий районным парткабинетом Г. Н. Майков, оккупанты не поверили ему и расстреляли[84].
Как утверждают, официально работая на врага, Машеров не сидел сложа руки. Коммунистические идеи, на которых он был воспитан, требовали выхода и воплощения. Речь, произнесенная Сталиным 3 июля 1941 года, содержала вполне определенную программу действий для всех советских граждан. Вот что говорил Сталин:
«В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов, обозов. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия»[85].
Возможно, именно после этого призыва вождя Машеров задумался о партизанском отряде. И пусть с истребительным отрядом не получилось, он обязательно найдет способы борьбы с проклятыми фашистами! И не только его голова была занята подобными мыслями.
Как утверждают биографы Машерова, парень стал активно встречаться с комсомольцами Россон, своими учениками-старшеклассниками, учителями. Ему удалось собрать небольшую группу единомышленников. Поначалу в нее входили учителя Сергей Петровский, Виктор Езутов, Владимир Ефременко, медсестра Маруся Михайловская. Сестра Машерова в числе участников комсомольско-молодежного подполья Россон называет и других ребят, например Льва Волковича, Полину Галанову, Марию Шаркову, Татьяну Симоненко[86]. Молодые подпольщики тайно слушали радиопередачи из Москвы, в подвале дома от руки писали листовки. В них они призывали молодежь подниматься на беспощадную борьбу с поработителями. Распространяли эти листовки по всему району. На квартире Сергея Петровского нередко устраивали вечеринки-посиделки. У него же в квартире был установлен радиоприемник. За танцами и скромным праздничным столом обычно скрывалась серьезная работа: парни и девушки обсуждали, где достать оружие и патроны к нему, как создать партизанский отряд и уйти в лес.
Налаживались связи с комсомольцами в других населенных пунктах Россонского района, отрабатывались явки и пароли, продумывалась конспиративная сеть, в немецкие учреждения внедрялись свои люди. Машеров, например, уже работал в колхозе. Назывался он теперь по-новому — сельхозуправа, но суть оставалась прежней. Ломать систему организации принудительного труда, созданную коммунистами, было не в интересах немцев[87].
Вскоре Петр Машеров, как указывают биографы, все же встретился с секретарем Россонского подпольного райкома партии Варфоломеем Лапенко. Выполняя его указания, Машеров выходил на связь с подпольными группами из Альбрехтова, Клястиц, Соколищ, Юхович, Ровного поля, Миловидов. Но ключевым событием, конечно, стала встреча Петра Машерова с другим активистом комсомольского движения — Володей Хомченовским. Скорее всего, это произошло все в той же россонской больнице.
Хомченовский был из этих же краев, работал учителем в Соколище, в семилетней школе. Среди земляков пользовался уважением. На переговоры в Россоны его отправили местные подпольщики. Машеров и Хомченовский не раз пересекались в РОНО и на учительских конференциях. Но это были мимолетные встречи.
— Тетка Мария просила передать вам сало, — волнуясь, начал Володя, когда на пороге открытой двери появился высокий молодой мужчина.
Но тот, не дав ему закончить пароль, сказал:
— Я вас знаю. Заходите, пожалуйста! Дубняк, — представился Машеров, закрыв за собой дверь.
