Пьесы: Оглянись во гневе. Комедиант. Лютер - [30]
Джин. Спасибо.
Билли. Вот хотя бы барменша из «Кембриджа». Я, правда, туда больше не хожу. Заметил как-то, она хихикает исподтишка. Думала, я не вижу, но я еще в своем уме. А сама она — девица так себе. Грудь как подушка. Будто приятно на это смотреть, когда тянешься за кружкой. Эдак никакое пиво впрок не пойдет, так с души и воротит. И недоливает к тому же. С этим народом надо держать ухо востро. Уж очень они о себе понимают.
Джин. А когда второе представление заканчивается?
Билли. Не знаю. В одиннадцать, наверно. Всю ночь просидишь, если будешь его дожидаться. В наше время и контрактов таких пе было. Используют, словно уличную шлюху.
Джин. Может, мне к нему пойти?
Билли. Поступай как знаешь, девочка. Я бы никуда не ходил. В баре телевизор поставили. Телевизор! Интересно, кому нужен телевизор в пивной? Орет вовсю, даже подумать ни о чем не даст. Я как-то попросил его выключить. Телку эту грудастую. Ну, от нее, кроме грубости, ничего не дождешься. Тогда я к управляющему обратился, к Чарли Роузу. Мы с ним старые приятели. Сто лет знакомы. А он и слушать не хочет. Не знаю, что с людьми происходит? Просто не знаю. А ты?
Джин(не слушает). И я, дедушка, не знаю.
Билли. Иногда тоскливо становится. Старина Чарли Роуз, ну кто бы другой! С тех пор не могу туда ходить, и все. А пиво это — из магазина. (Смотрит на нее с хитрым выражением лица.) И зачем, собственно, заставлять других себя слушать? Прожил свое и помалкивай. К другим не приставай. Кому это еще интересно? (Пауза.) Ты что, выпила?
Джин. Да.
Билли. Я всегда замечаю, если женщина выпьет.
Джин. Прости.
Билли. Ничего, ничего, девочка. Тебе виднее, не сомневаюсь. Подними ноги и закрой глаза. Через минуту пройдет.
Джин. Четыре джина. Четыре полные рюмки. Сейчас все пройдет. А как дело у отца идет?
Билли. В театре? Не знаю. Я и не спрашиваю. Но готов спорить, что в «Кембридже» больше народу толчется, чем приходит к нему в театр. Сочувствую тебе, девочка. Ты расслабься.
Джин. Мне нравится тебя слушать. Всегда нравилось.
Билли. Да, ты всегда с удовольствием меня навещала, всегда. И девочкой любила со мной посидеть. Такая была хорошенькая. Темные кудряшки, платьице. (Быстро переключаясь.) А вообще внешность не главное. Даже для женщины. Уверяю тебя. Когда разводят огонь, на каминную полку не смотрят!
Она садится и откидывается назад.
Но одного у Арчи не отнять— он всегда следил, чтобы ты была нарядная. Ты была как картинка. Он даже чересчур тратился. И сам он был паренек что надо. Тогда все дети ходили в матросках. Он был прелестный мальчик. Смешно, как они потом меняются. (Пауза. Затем тихо, искренне.) Гляжу я на вас, и так мне вас жалко. Ничего-то вы не знаете. И жизни настоящей даже не застали. Не знаете и не знали никогда, бедные вы, бедные. Да и откуда вам знать, какая она бывает, настоящая жизнь.
Свет гаснет, опускается тюлевый занавес.
Второй номер
Тюлевый занавес. Сцена затемнена. Прожектор на правой кулисе. Вступает музыка. Выход Арчи Райса.
Арчи. Добрый вечер, леди и джентльмены. Меня зовут Арчи Райс. Арчи Райс. Любимый сынок миссис Райс. Мы вас будем развлекать ближайшие два с половиной часа, и никуда вы не денетесь. Все выходы заперты. Кстати, о замках. Кое-кого неплохо бы запереть кое-куда. И не выпускать. Только им на пользу. Могу привести примеры. Конкретные примеры. Пожалуйста, моя жена. Старина Чарли знает ее, верно, Чарли? Чарли ее знает. С ней работа совсем как у землекопа. Чарли не даст соврать. Да ты не смущайся. Я у него одолжил его отбойный молоток. Ненадолго. Верно, Чарли? Он теперь единственный дискант в профсоюзе музыкантов. Я знаю, чего вы ждете. Знаю, и вас можно понять. Так что не вешать носа — через минуту вам будет на что поглядеть. Для начала поглядите немного на меня. Итак, представление начинается. Я спою песенку собственного сочинения. Надеюсь, она вам понравится.
(Начинает танцевальную часть номера.)
(Уходит.)
Третий номер
Музыка затихает. Задник поднимается, открывая Билли, Джин и Фебу. Фебе под пятьдесят, у нее светлые, когда-то очень красивые волосы, и до сих пор она уделяет им много внимания. Лицо слегка подмазано, хотя не очень умело. Всегда возбуждена, собеседника не слушает, как и большинство обитателей этого дома. Если же и приходится кого-то выслушивать, то она быстро отвлекается или мрачнеет, томится на краешке стула, накручивая волосы на палец. В данный момент она раскраснелась, как ребенок в состоянии крайнего возбуждения.
Феба. Он так рад будет увидеть тебя. (К Билли.) Правда? Но почему ты не предупредила? Я бы что-нибудь приготовила. Ты совсем ничего не хочешь? У меня есть немного ветчины, утром купила. Может, попробуешь?
Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.
Пострадав в результате несчастного случая, богатый аристократ Филипп нанимает в помощники человека, который менее всего подходит для этой работы, — молодого жителя предместья, Абделя, только что освободившегося из тюрьмы. Несмотря на то, что Филипп прикован к инвалидному креслу, Абделю удается привнести в размеренную жизнь аристократа дух приключений. По книге снят фильм, Intouchables, который в российском прокате шел под названием 1+1. Переведено для группы: http://vk.com/world_of_different books на http://notabenoid.com/book/49010/.
Действие пьесы разворачивается в 1964 году в католической церковной школе в Бронксе. Директор школы, строгая и требовательная монахиня, сестра милосердия, Алоизиус Бьювер, теряется в смутных сомнениях относительно отца Флинна, священника церкви, при которой существует школа. Она собирает своих преподавательниц (также монахинь) и намекает им, что со священником что-то не в порядке и что они должны быть бдительными и сообщать ей о всём, что им покажется странным или необычным. Пьеса получила Пулитцероскую премию и Тони за лучшую пьесу в 2005 году.
Эта пьеса — отличная возможность для подростков увидеть себя со стороны, это попытка родителей понять своего ребенка и порефлексировать на эту тему. Вся постановка похожа на своеобразный вызов зрителю: сможет ли он быть настолько честен с собой, чтобы признаться: да, это все про меня, но я не знаю, что с этим делать! Ты выходишь из зала с огромным рюкзаком вопросов, от которых обычно пытаешься спрятаться на работе или за телевизором — и это первый серьезный шаг для того, чтобы построить мостик между поколениями. Главная героиня пьесы — 50-летняя Хилари — женщина, которая всю пьесу вспоминает о своей молодости, живет прошлым и боится в рабочей анкете указать свой реальный возраст.
Название пьесы происходит от деятельности Феликса Поенару, человека с длинными волосами на плечах, который посредничает разделению семи пар. Почему люди расходятся? Что они не могут поделить: любовь, счастье, радость или ненависть, страдание, печаль? Что означает развод: новая надежда или новое разочарование, новое начало или новый конец, новые отношения или новая рутина? Все пары распадаются по разным причинам и ситуации, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни подобраны так, чтобы показать с юмором часть этих драматических историй. Пьеса о разводах, разлуке и примирении…
Пьеса в пяти картинах (сценическая версия одноименного фильма Билли Уайлдера) о трагедии забытых «звёзд» Голливуда.