Пьесы - [113]

АНДЕРС (про мобильный). А камера тут есть?

КАЛЛЕ. Да. Но она не очень хорошая. Качество не такое, как у обычного фотоаппарата.

АНДЕРС пытается сфотографировать КЕЙТА.

КЕЙТ. Отвали.

АНДЕРС (фотографирует ИСМАЭЛЯ). И сколько такой стоит?

КАЛЛЕ. Я не знаю. Я не смотрел.

АНДЕРС. Не знаешь?

КАЛЛЕ. Нет, мне бабушка подарила его на окончание школы.

КЕЙТ. Она тоже из Кореи?

КАЛЛЕ. Нет, из Оскарсхамна.

АНДЕРС. Такой стоит штук пять-шесть, не меньше.

КАЛЛЕ. Может быть. Наверное, так и стоит примерно. Зависит еще от тарифа.

АНДЕРС. Ну и какой у тебя тариф?

КАЛЛЕ. У меня смарт-карта. Я не очень много говорю.

ИСМАЭЛЬ. Пять крон за минуту.

Телефон КАЛЛЕ звонит.

Звонит. У него звонит.

КЕЙТ. Это, блин, его гребаная мамаша.

АНДЕРС. Мама. Поговоришь с ней?

КЕЙТ. Еще чего? О чем мне говорить с этой сучкой?

АНДЕРС (говорит по телефону). Алло. Алло… Привет, мам! Да, это я, у меня горло немного болит, слишком громко пел в школе… Где я? Я в лесу… Уже иду, я скоро… Что? Что? Вы уже начали? Садитесь, не ждите, только мне немного оставьте. Я слегка задержусь. Не волнуйтесь… Я скоро буду, скоро… Нет, просто выпил пару бутылок шампанского. Садитесь за стол… Алло, алло… Передавай привет бабушке и скажи спасибо за телефон… Целую. (Разговор прерывается.) Отстойный звук. Сука.

КАЛЛЕ. Очень похоже. Долго репетировал?

АНДЕРС. У меня была возможность научиться, пока ты стоял у доски и гнал пургу.

КЕЙТ. Сядь, твою мать.

КАЛЛЕ садится. ИСМАЭЛЬ начинает напевать мелодию, обычно звучащую из автофургончика, продающего мороженое.

КАЛЛЕ. Какие у вас планы на лето?

АНДЕРС. Ненавидеть, убивать и купаться.

АНДЕРС. Мороженого захотелось?

ИСМАЭЛЬ. Нет, хотя, может, было бы и неплохо после сосисок.

АНДЕРС. Ну и урод же ты.

Пауза.

КАЛЛЕ. Спасибо… мне пора. Спасибо за пиво.

ИСМАЭЛЬ. Ты же хотел сосиску. Пиво с сосиской. Пивную сосиску. У нас есть кетчуп, и горчица, и даже майонезный соус, правда, булочек для хот-догов нет. Мы хотели купить, но они кончились.

КАЛЛЕ. Нет, спасибо… Я дома поужинаю.

КЕЙТ. Да, но мы же нормальные парни. Мы же ничего против тебя не имеем.

АНДЕРС. Ну правда, ты нам вполне симпатичен.

КЕЙТ. Кто ж виноват, что ты — кусок дерьма в шведских сливках?

КЕЙТ, АНДЕРС и ИСМАЭЛЬ смеются.

Смешно, да? Правда же, отличная шутка? И в кого я такой остроумный? Тебе было не смешно?

КАЛЛЕ. Не очень.

КЕЙТ. Что с тобой? У тебя нет чувства юмора?

КАЛЛЕ. Не знаю…

КЕЙТ. Ну чего ты?

КАЛЛЕ. Наверное, я просто не понял шутки.

ИСМАЭЛЬ. Ну что, разводить огонь?

КЕЙТ. Давай.

АНДЕРС. Иссе у нас немного пироман. Когда вырастет, будет пироманом. Серьезным причем. Да у него стоит на огонь. Только увидит, что что-то горит… Сразу возбуждается.

ИСМАЭЛЬ. Обожаю огонь. Огонь — это круто.

АНДЕРС и ИСМАЭЛЬ начинают драться.

АНДЕРС. Да, он далеко пойдет. До самого «Халля». Твой папаша небось не успеет выйти на свободу, а ты уже будешь там.

ИСМАЭЛЬ. Он же сидит в «Кумле».

АНДЕРС. «Шпандау», «Кумла», «Халль», одна хрень… Ай!.. Это, кстати, Иссе развел костер в учительской, когда мы закончили девятый класс. Его рук дело.

ИСМАЭЛЬ. Ну хватит… хватит трепаться-то. Хорош уже. Нечего болтать об этом.

АНДЕРС. А что такого? Он же никому не скажет. Ты же не настучишь, надеюсь? Или настучишь?

КАЛЛЕ. Нет.

ИСМАЭЛЬ. А кто его знает. Если кто-то настучит, то меня могут посадить. Это же не я вообще. Это не я сделал.

АНДЕРС. Калле не настучит.

КАЛЛЕ. Нет. Я даже не знаю, кому я мог бы это рассказать.

АНДЕРС. Ну и отлично. Просто чтоб ты знал.

КЕЙТ. Да хватит уже. Подростки хреновы. Ведете себя как четырнадцатилетние сопляки.

ИСМАЭЛЬ. Все равно, нечего было трепаться.

КЕЙТ. Детский сад.

ИСМАЭЛЬ кидает банку из-под пива в АНДЕРСА.

КЕЙТ. Хватит, я сказал, а то я тебе эту банку в жопу вставлю. Понял? Хочешь снюса[33]?

КАЛЛЕ. Да, спасибо.

КЕЙТ. Ну правда, скажи честно, ты что-то имеешь против нас, шведов?

АНДЕРС. Мы же нормальные парни, мухи не обидим.

КАЛЛЕ. Я тебя не очень хорошо знаю… Ты же уже несколько лет в школе не появлялся.

КЕЙТ. Тебе не нравятся обычные белые шведы, порядочные и работящие, которые пытаются создать нормальное будущее своим потомкам?

КАЛЛЕ. Да нет, не знаю…

КЕЙТ. Что ты сказал?

КАЛЛЕ. Да нет, это неплохо. Все люди этого хотят.

КЕЙТ. Вот именно так мы и считаем.

КАЛЛЕ. Да… но мне правда пора.

КЕЙТ. Да расслабься ты. Я же с тобой разговариваю. Скажи, разве гомогенная нация — это плохо? Можешь ответить?

АНДЕРС. Гомофилы — это плохо.

КЕЙТ. Если люди предпочитают жить со своими соотечественниками, и обитать в стране, основанной их предками, и не хотят смешиваться с другими расами… Я не говорю, что другие расы хуже или имеют меньше прав на существование, но это еще не значит, блин, что они должны приезжать и порабощать другие культуры и религии и хапать то, что построили другие народы, просто потому, что их, мол, преследуют на родине и им якобы нужно убежище. Сюда же понаехали, блин, со всего света, мы же скоро задохнемся… Почему нам нельзя придерживаться наших взглядов, если мы считаем, что мы правы, и отстаивать свои права? Это просто вопрос.

КАЛЛЕ. Да… но почему же нельзя?

КЕЙТ. А что, можно? Как, скажи пожалуйста?

КАЛЛЕ. В демократическом государстве каждый может придерживаться своих взглядов.