Пьесы - [2]
Продюсер (встает с дивана). Нет. Так не годится. Зрители не любят открытые финалы. И вообще зачем это — герой войны убил жену. Какая-то бытовуха. Нет, пусть у них все будет хорошо.
Сценарист. Как это у них может быть все хорошо? Тогда кино не получится. У героев не может быть все хорошо.
Продюсер. Вы просто не любите своих героев.
Сценарист. Почему? Люблю.
Продюсер. Тогда сделайте так, чтобы у них все закончилось хорошо. И еще — что это за война, на которой он воевал? Расскажите нам о ней. Как он воевал?
Сценарист (раздражаясь). Да это неважно!
Продюсер. Как это неважно? Это и есть самое важное. Герой на войне. Стреляет без промаха. Ходит в разведку. Совершает подвиги. Может быть, он был разведчик? В тылу врага? Давайте сначала поймем, что это за война. Какой год на дворе?
Сценарист. Допустим, на дворе1812-й год. Наполеоновская свора рвется к Москве.
Продюсер. Никакого 1812-го!
Сценарист. Почему?
Продюсер. Юбилей уже прошел, мы не получим финансирование. С Наполеоном приходите к следующему юбилею, через сто лет. Наши дни. Как зовут героя?
Сценарист. Наши дни. Героя зовут Денис.
Продюсер. Героя зовут Иван. Простое русское имя.
Сценарист. Героя зовут Иван. Иван Иванов. Иван Иванович Иванов.
Продюсер. Что-то много Иванов. Пусть будет Иван Денисович Иванов. Сделаем кино про один день Ивана Денисовича на войне. Можно так и назвать «Один день Ивана Денисовича». Хотя мне кажется, что-то такое уже было у кого-то.
Сценарист. Ивану сорок пять лет.
Продюсер. Двадцать восемь. Нас интересует молодежная аудитория.
Сценарист. Иван работает в разведке. (Продюсер кивает) Аналитиком.
Продюсер. Но на самом деле он супер-агент, которого отстранили от дел из-за…
Сценарист. Из-за чего?
Продюсер. Это вы мне скажите. Это же ваша история.
Сценарист. Из-за частых приступов диареи.
Продюсер. Буэ! Поставьте ему приличный диагноз.
Сценарист. Рассеянный склероз.
Продюсер. Это может оттолкнуть пожилую аудиторию.
Сценарист. Алкоголизм.
Продюсер. Это оскорбит вообще всех русских.
Сценарист. Аллергия.
Продюсер. Уже лучше. Ищите, ищите, доктор Хаус!
Сценарист. Клаустрофобия.
Продюсер. Бинго! У героя клаустрофобия. Дальше. Не теряйте темп.
Сценарист. И вот Иван Иванов и сидит себе год за годом, читает американскую прессу и составляет никому не нужные отчеты.
Продюсер. Как вдруг…
Сценарист. Как вдруг сотрудник американских спецслужб Эдвард Сноуден передает российским спецслужбам секретные документы о контактах с внеземным разумом.
Продюсер. Без фантастики.
Сценарист. Об убийстве Кеннеди.
Продюсер. Ближе к современности! Что-нибудь актуальное!
Сценарист. О деятельности ЦРУ в ближневосточных странах.
Продюсер. Отлично!
Сценарист. Один из документов попадает на стол к аналитику Ивану Иванову. Это транспортная накладная к грузу, который был переправлен в 1993-м году в Дамаск. Груз обозначен как «продукты питания». Однако что-то странное — относительно небольшой груз сопровождала серьезная охрана. Иван подозревает, что в грузе были либо медикаменты, либо боеприпасы.
Продюсер. Звучит тревожная музыка.
Сценарист. Иван проверяет маркировку и понимает, что в транспорте были отравляющие вещества. Зарин. Таким образом, американцы в 1993-м году сами передали зарин Дамаску, а в 2013-м году готовятся к вторжению в Сирию из-за своего же химоружия.
Продюсер. Звучит гимн Америки.
Сценарист. Иван пытается через интернет разыскать кого-то из спецназовцев, которые сопровождали груз и выясняет, что почти все они скончались при загадочных обстоятельствах в течение последнего месяца. Иван находит в интернете страничку, посвященную памяти одного из ветеранов и видит там фото из той самой поездки в Дамаск. На этом фото среди крепких ребят в камуфляжах Иван видит…
Продюсер. Своего отца!
Сценарист. Что?!!
Продюсер. Своего отца, которого он считал погибшим. Дальше, дальше. Рассказывайте дальше свою историю, я же вам не мешаю.
Сценарист. Иван приходит в кабинет к начальнику, молча кладет перед ним на стол фотографию. Начальник открывает сейф и достает оттуда…
Продюсер (шепчет). Пистолет.
Сценарист. Достает из сейфа бутылку водки и два стакана. Разливает и подает один стакан Ивану. Они выпивают молча. Затем начальник рассказывает Ивану о том, что его отец был секретным агентом, внедренным в американский спецназ. После предательства Калугина, сдавшего нашу агентурную сеть американцам, несколько агентов попросту исчезли. Отец Ивана был одним из этих исчезнувших агентов.
На следующий день Иван отправляется в Америку. Поиски отца продолжались три месяца, но ни к чему не привели. И вот Иван сидит в гостинице и смотрит сериал «Игра тронов» на канале HBO.
Продюсер. Как вдруг!
Сценарист. Как вдруг из ванной выскакивает человек в маске. Он хватает Ивана, связывает его и привозит на берег озера. Там он снимает маску и Иван видит, что это его отец. Отец хватает Ивана и бросает его в воду. «Папа!» — кричит Иван и погружается в ледяную мглу. Затемнение.
Продюсер. Только попробуй сказать, что это открытый финал
Сценарист. Иван приходит в себя спустя несколько дней. Он дома у Майкла — так теперь зовут его отца. Майкл живет в маленьком городке на севере штата Мэн. У него небольшой дом на берегу реки. Женат. Сыну пятнадцать, он капитан школьной футбольной команды. Его новая семья стала его единственной семьей. Новая жена — единственной женщиной, новый сын — единственным сыном. Если они узнают о том, что их Майкл не тот, за кого себя выдает, они никогда не простят его. «А как же наша семья? — бросает Иван отцу в лицо, — Как же мать, которую ты бросил и которая до сих пор ждет тебя? А как же я? Я ведь тоже твой сын!»
Саспенс молчановского «Убийцы» держится на стремлении убежать от смерти, хотя все, казалось бы, предназначено для того, чтобы попасть смерти в лапы (Кристина Матвиенко, «Независимая газета»).Пьеса Александра Молчанова, надо сказать, каверзная: с одной стороны, слепок провинциальных будней, с другой – почти сказка (Андрей Пронин, «Фонтанка. ру»).«Убийца» в МТЮЗе производит сильное и целостное впечатление (Илья Абель, «Эхо Москвы»).
В книге публикуются произведения, участвовавшие в первом фестивале «Новая пьеса для детей», который состоялся 5–7 января 2015 года на Новой сцене Александринского театра. Были представлены образцы современной пьесы для детской и подростковой аудитории не только молодых авторов, но и добившихся признания опытных драматургов: Максима Курочкина, Павла Пряжко. Наглядным образом участники фестиваля доказали, что театр для детей и подростков может стать интересным не только для юных зрителей, но и для взрослых.
Страшные девяностые закончились, но поделены еще не все деньги и сферы влияния. В городе идет жестокая борьба за власть, в которую оказывается вовлечен молодой писатель. Победит ли тот, кто сумеет заставить его сказать правильные слова? Что важнее для него самого – принять сторону сильного и потерять себя либо пойти против всех, выбрав собственный путь? Писателю придется решать, что для него важнее – новая книга или новая жизнь.
Занимательность, живость письма и остроумие не совсем те свойства, которых мы по умолчанию ждём от книги, озаглавленной «Букварь». Была бы доходчивой и полезной, и на том спасибо. Однако «Букварь сценариста» Александра Молчанова — редкое исключение из этого правила: внятный, удобный и по-хорошему утилитарный, он в то же время послужит изумительно приятным, остроумным и увлекательным чтением, в том числе для тех, кто даже в самых честолюбивых мечтах не видит себя в роли сценариста, пружинисто шагающего по красной ковровой дорожке навстречу заслуженной награде.Книга Александра Молчанова — удобный самоучитель по сочинению сценариев для тех, кому это нужно, и увлекательная анатомия кино для всех остальных.
5 февраля 1971-го года. Москва. Ваганьковское кладбище. Возле одной из могил собираются люди в строгих серых костюмах. Они ставят рядом с оградой шесть фотографий в рамках, раскладывают перед ними цветы, зажигают свечи.– Васильев, Стариков, Смирнов, Ласковой, Власов, Зябликов….Напротив кладбища останавливается машина. Опускается боковое стекло. Кто-то фотографирует людей на кладбище. Один из них оглянулся и заметил машину.– Они здесь, быстро, уходим!
1996 год. Журналист областной газеты приезжает в северный поселок, чтобы написать о загадочном исчезновении школьницы, и обнаруживает целый мир — со своими мировыми обидами, мировыми войнами и совсем не мирными сказами. Здесь, в настоящей России, все наизнанку: слово насыщает, как яблоко, от снов загораются дома, а убитые выходят из огня, чтобы отомстить обидчикам. Редакционное задание превращается в охоту, и газетчик уже сам не знает, кто он — преступник, жертва или сказочник.