Песня нашей любви - [31]

Зои пришла в ярость, но тут же похолодела, увидев рядом с репортером Паркер Грейс, Этту и Норберта Смити. Черт, только не это!

— Эта женщина посадила в тюрьму моего мальчика, чтобы сбежать с моим внуком! — закричала Этта. — У меня при себе все документы, все подписано и все законно. Тут написано, что Редмонд желает, чтобы я, а не эта ведьма, растила его сына.

После ее слов началось настоящее светопреставление. Такер быстро повел Зои обратно к автофургонам. Дорогу им расчищали рослые телохранители. Когда они добрались до фургона Дика и, войдя внутрь, закрыли за собой дверь, Зои тут же достала Нэша из кроватки и крепко прижала к груди. По ее щекам текли слезы.

— Малыш, они не доберутся до тебя. Мамочка не отдаст тебя этим злым людям, — прошептала она, уткнувшись носом в сладко пахнувшие волосики сына.

Дикон объяснил жене и Кише произошедшее, а Такер достал телефон и набрал чей‑то номер. Зои встретила пристальный взгляд Квин, и ей хотелось закричать, что она ни в чем не виновата. Но она промолчала и еще крепче прижала к себе ребенка.

Зои медленно шла по коридору, ведущему к сцене. Ей не хотелось находиться здесь, и каждый вдох причинял ей боль. Как она будет петь? Но разве у нее был другой выход? Если бы она отказалась выступать, на ее карьере можно было бы смело поставить крест. И сбеги она, папарацци вместе с семейкой Смити преследовали бы ее, куда бы она ни подалась. Ее папа, пусть и не самый лучший из отцов в мире, научил ее не пасовать перед трудностями и держать удар.

И она только начинала свою карьеру, от которой зависело будущее ее ребенка. Поэтому она будет петь, несмотря ни на что. Для сегодняшнего выступления Зои выбрала песни о сильных духом женщинах, чтобы показать Смити — да и всем остальным — из чего она сделана.

Публика приняла ее восторженно, и, когда Зои наконец перешла к последней песне, в зале погасли огни, и она подождала, пока чуть уляжется шум и группа Дикона займет свои места на сцене. Она пропела первый куплет песни Rocky Top, неофициального гимна Университета Теннесси, а потом первые две строчки припева, после чего к ней присоединился Ксандер, который играл в группе на банджо. Публика восторженно заревела, и в этот момент песню Зои подхватил Дикон.

Люди в зале вскочили на ноги и с восторженными криками бешено зааплодировали. Их энергия окутала Зои. Черт подери! Она хотела этого. Она заслужила это, а чертовы Смити хотели отобрать это у нее. На ее глазах блестели непролитые слезы, когда она раскланялась и покинула сцену.

Ее сердце сжалось, когда она не увидела за кулисами Такера. Что‑то случилось. Зои поспешила в помещение, отведенное для артистов, но, услышав доносившиеся издали сердитые голоса, прошла дальше. Она завернула за угол и увидела Такера, двух телохранителей, несколько местных охранников и Смити, рядом с которыми стояли какой‑то человечек невысокого роста в неопрятном костюме и хамоватый парень в кожаных перчатках без пальцев.

— Это вы ничего не понимаете, — завизжал неопрятный костюм. — Мы с коллегой приехали сюда, чтобы восстановить справедливость. У нас есть документы, разрешающие нам забрать малыша Смити.

Зои запаниковала. С громко бьющимся сердцем она бросилась обратно и столкнулась с Доном Изли.

— Дорогая, я заберу тебя и Нэша отсюда. Иди собери его.

Зои закинула сумку с подгузниками на плечо, схватила люльку с сыном, свою гитару и поспешила к двери.

— Я выведу Зои через черный ход, — бросил мистер Изли жене Дика и, не дожидаясь ответа, вышел.

Дэнди Дон провел ее к выходу и сунул ей в руку брелок с ключами.

— Это ключи от фургона волонтеров. Там тебя никто не будет искать. Взяла телефон? Я дам тебе знать, когда можно будет вернуться.

Вернуться? Разве такое возможно? Что сделает Такер, когда узнает, что она сбежала? Наверное, обрадуется, что избавился от нее. Хотя Зои тайно надеялась, что он будет скучать по ней. Может быть, даже придет в ярость.

— Все чисто. — Дон сунул ей в карман пачку денег и подтолкнул ее к двери.

Зои с трудом сдерживалась, чтобы не побежать, ведь она могла привлечь внимание. Никем не замеченная, она подошла к оранжевому фургону и трясущейся рукой попыталась открыть дверь, но уронила ключи. Склонившись, чтобы поднять их, она услышала голоса и застыла.

Такер зло смотрел на стоявшего перед ним мужчину. Конечно, он ни на секунду не поверил, что кто‑то из судей мог подписать документ на передачу опеки над Нэшем этим людям. Малыш Смити? Серьезно? Без имени отца, указанного в свидетельстве о рождении, нормальный судья потребовал бы результатов анализа ДНК.

— Я хочу забрать ребенка Редмонда, — вмешалась Этта Смити.

— А у вас есть доказательство, что он его отец?

— С этим все в порядке. — Адвокат Смити помахал папкой с документами. — Тут показания, данные под присягой.

Такер схватил папку и пролистал бумаги, но не нашел там ничего серьезного.

— Редмонд женился бы на этой девчонке, если бы не это несчастье. Мы работаем с его апелляционной жалобой, и его могут выпустить в любой момент. Он хочет, чтобы его мать растила мальчика, пока он не выйдет на свободу, — продолжил визжать адвокат Смити.