Песнь надежды. Том 1. Том 2 - [2]

В глазах начало темнеть…

Ненавижу умирать. Столько раз уже отдавал концы, а всё равно страшно. Да и парней жалко. Ещё неприятнее смотреть, как они помирают ради всё тех же «великих побед и свершений».

А сверху тучи уже расходились в стороны. Словно глаз бури наблюдаю. Прямо в самом центре появилось светящееся пятно. Оно разгоралось всё ярче и ярче и вскоре стало как второе солнце, при этом достигая охрененных размеров.

Вокруг стало так светло, будто я был прямо около солнца. А потом…

А потом нихрена. Ярчайшая вспышка и темнота.

Моя миссия выполнена.

Я сдох.

* * *

Так закончилось моё путешествие в мире великой космической Империи, покоряющей галактику, в роли коммандоса боевого отряда космодесантников. Любое моё перерождение оканчивается, в конце концов, схожим образом — моей смертью. Ничего нового.

Я появляюсь в мире в теле какого-нибудь подходящего человека, выполняю поставленную миссию, умираю. Меняю ход истории своим присутствием в нужное русло, после чего исчезаю, чтоб возникнуть в новой войне и изменить ход уже там.

Нас как только ни называют: перерожденец, попаданец, возрождённый, путешественник по мирам, потерянный, призванный безликий — таких имён сотни. Но одно из них описывает наше существование довольно точно.

Проклятый.

Иначе такую жизнь и не назовёшь.

Не помню, за что удостоился своей участи, но, видимо, мои заслуги высоко оценены, раз я вынужден теперь искупать тот грех такой жизнью. Божество никогда не отвечало, где же я так опорофинился, пусть я и спрашивал несколько раз. Лишь хихикало и отправляло на перерождение дальше. Но косяк явно был огромен. Ведь за просто так тебя не крутят по сотням попаданцев до такой степени, что ты забываешь, кем был изначально.

Кто я, где родился, сколько мне лет, каким был мой мир, кто мои родители — это теперь кажется таким несущественным и бессмысленным настолько, что я даже не задумывался над этим. Какая разница? Единственное, что меня волнует — нормально помереть. Окончательно и бесповоротно, чтоб душа отправилась туда, где ей место, и личность стёрлась, подарив наконец покой.

Война, война, война… я прошёл уже столько сражений, что уже и не помню все. Я воевал за кого угодно, за что угодно и чем угодно — от лепреконов-фашистов до иллитидов-коммунистов, от банальной справедливости до желания захватить весь мир, от палок и камней до высшей магии и ионных автоматов. Я всегда был на передовой, всегда там, где происходило новое сражение и не знал жизни кроме этой.

Но всё заканчивается одинаково — моей смертью и этим тёмным пространством, которое я называю внемирьем. Местом вне миров. Здесь я получаю свою следующую миссию, прежде чем отправиться в тело следующего бедолаги, который станет мной на следующие несколько лет.

— Ты вернулся… — этот шёпот, тихий, едкий и недобрый.

Вечность бы эту суку не слышал, а была бы возможность, спустил бы ему в морду курок.

Божество.

Мой работодатель, мой хозяин. Я раб его воли — это не пустой звук. Как скажет, то и буду делать с усердностью боевого робота, потому что только так у меня есть возможность искупить свою какую-то вину и получить свободу. И я из последних сил старался поддерживать в себе дух и не терять надежды получить её.

— Ты отправляешься в другой мир… — сразу объявило божество. Засиживаться мне здесь не давали. Из пекла обычно сразу же в пекло. — Выполни миссию…

— А что за миссия? — спросил я, почувствовав неладное.

— А вот это, мой дорогой друг, пусть будет секретом… — голос мне не понравился. В прошлый раз, когда я слышал эти интонации, последующие пять лет я не вылезал из окопов в какой-то войне, мучаясь от язв на коже.

Я нахмурился (по крайней мере, внутри), но мне выбора как бы не давали, поэтому я и мог разве что ответить:

— Закидывай.

Я не боюсь войны. Адреналин, страх, надежды, стремления, товарищество — на ней удивительным образом я чувствую себя живым.

Я боюсь однажды обнаружить, что уже ничем не отличаюсь от роботов без души.

* * *

Я иногда слышал от солдат, да и читал, когда выпадала возможность и понимал написанное, что перед переселением из одного тела в другое человек видит темноту или чувствует какое-то успокоение. Может видеть, как летит между миров и так далее.

У меня всё выглядело иначе. Вот я в темноте говорю: «закидывай», и вот уже открываю глаза в новом теле. Забавно то, что с момента, когда я был космодесантником, прошло от силы минут десять.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — резко сел я, чувствуя резкую вспышку боли, когда моя душа вселилась в новое тело. Так всегда, будто тело таким образом производило калибровку под новую душу. А дальше… — Мать твою!

Всё остальное происходило так быстро, что я едва успевал реагировать.

Едва зрению вернулась резкость, как я резко поджал ноги, и там, где у меня мгновение назад были колени, в землю воткнулось лезвие топора.

Меня чуть не укоротили в самом начале. Весело жизнь начинается…

Я попытался кувыркнуться через голову назад подальше от угрозы, да хрен там. Грёбаная одежда на мне или слабое тело не дали этого сделать нормально. Вместо пафосного кувырка назад на ноги я как-то через жопу кувыркнулся, завалившись вообще набок, и едва не огрёб — топор вошёл в землю в паре сантиметров от тела.