Первый День Службы - [41]

   И где бы я ни был, и что бы не делал,

   Пред Родиной вечно в долгу…

В неоплатном долгу! — как нас еще в школе учили. А теперь скажите, можно ли любить кредитора, которому по гроб будешь должен, да еще и детям останется!? Или вот — что такое «измена Родине», позвольте вас спросить, кто этот нелепый термин выдумал? Родина — место где человек родился и рос, место, с которым у него связаны самые первые и, значит, самые яркие воспоминания. Они неизгладимы. Где бы человек ни оказался, он всегда будет помнить детство. Место, где рос, мужал. Помнить свою мать. Юность, первая любовь, первый поцелуй — это не забывается! Как же можно этому изменить? Любовь к Родине, стало быть, категория нравственная, и если человек покидает Родину, порывает с ней связь, он в себе самом носит достаточно суровое наказание в виде тоски по месту, где он родился и жил, зачем же его наказывать еще дополнительно? Часто говорят: Родина-Мать, и эти понятия не случайно так прочно связаны. По идее, мать в жизни каждого человека значит даже гораздо больше, чем Родина. Прежде всего мы должны любить мать — она нас родила и вырастила! Родина всего лишь фон этого процесса. Однако за измену матери не расстреливают, а за измену Родине сплошь и рядом! Или вот такие, скажем, натеревшие мозоли на ушах словосочетания: Советская Родина, Социалистическое отечество, Родина великого Ленина, Родина Великого Октября… А как же слова Лермонтова: «Люблю отчизну я, но странною любовью»? Родину Лермонтов любил несомненно, а вот насчет Ленина, Октября… Ему было легче однако, а как быть нынешним, которые Родину любят, а Ленина не очень? И за что, собственно, в таком случае прежде всего судят: за нелюбовь к Родине или за нелюбовь к довеску?

Мне кажется, граждане, здесь налицо подмена понятий. Опять же, еще в школе нас учили, что Родины у советского человека аж две: малая и большая. Малая родина — это место, где человек родился и вырос. Пишется такая родина с малой буквы и за измену ей, насколько мне известно, никогда никого не расстреливали. Другое дело большая Родина, под которой у нас всегда понимали государство, и систему от его имени управляющую нами. Вот эту-то Родину нас всегда и заставляли любить силой. Так что правильнее было бы квалифицировать подразумеваемые деяния не как измену Родине, а как измену системе. Но система, и та шваль, которая от имени народа правит страной, никогда не признается в творимых ею преступлениях, гораздо легче объединить себя с понятием Родина и от ее имени раздавать указания. Вот так и получается, что родиной для чеченцев является не Кавказ, а президент Ельцин с его преемником Гайдаром, и те, кто защищает от оккупантов собственный дом — преступники! Правители и их подхалимы всегда считали страну своей вотчиной, а народ — быдлом, которое должно лизать им ноги за право жить на их земле.

Однако, не будем влезать в высокие материи, тем более что дело это неблагодарное: появись это мое высказывание в миру сейчас, правящие изменники Родины будут изобличать меня в измене им, а значит Родине, а если сия писанина с выходом в свет опоздает и Ельцин со товарищи «демократы» будут уже повешены как изменники, будущие «диссиденты» обвинят меня в подхалимаже новой власти, и будут по своему правы, потому что всякая власть плоха (другое дело, что нынешняя — хуже некуда).

Правители всегда твари без роду и племени, без стыда и совести, без флага и без Родины… Сам вождь мирового пролетариата понятия Родины не признавал, и торговал ею, как разменной монетой, кстати, он же утверждал, что у пролетариата Родины нет. Отец народов считал себя русским и загубил миллионов сорок своих соотечественников, в наше время власть имущие «патриоты» распродают миру оставшиеся земли. Никого из этих подлинных изменников, работающих к тому же по-крупному, еще не расстреляли. Так-то! Кстати, наши бывшие заклятые друзья и соузники, те республики, которые от нас откололись от слишком, видимо, долгой, горячей и потому насточертевшей любви, их как, — по-прежнему считать своей Родиной и соответственно за это любить, или уже нет? А Аляску? А кто в этой любви должен быть активной стороной и кто пассивной? Есть ли это акт истинного чувства или скорее брак по расчету? Предусмотрен ли в случае утраты любви развод и кому остаются дети, как делится имущество, нажитое совместным трудом, кто кому платит алименты и каким образом?…

Вернемся, однако, к нашим злосчастным полицаям. То, что они являлись ценным сырьем для нашего правосудия, козлами отпущения, крайними — как угодно можете их назвать, видно хотя бы вот из этого, на Витькиных глазах происходившего процесса. Видимо, всех военных преступников потому не расстреляли сразу же после войны, что какая-то умная голова предусмотрела: с годами спрос на этого вида зрелища будет повышаться. Нужно, скажем, поднять боевой дух советских людей в связи с последними происшествиями на советско-китайской границе, укрепить в них чувство патриотизма, усилить любовь к своей отчизне, сплотить еще сильнее вокруг ее святого пупа — родной коммунистической партии, (в наше время наконец-то признали, что за пуп приняли грыжу) — пожалуйста! Из загашника достается необходимое количество военных преступников, из тех, что оказались не в меру выносливыми и на удивление живучими. Не все же, в самом деле, судить взяточников и диссидентов! Думаете, поимка их стоила большого труда? Не будьте наивными! В крайнем случае, это случайно опознанные где-нибудь на вокзале или на базаре, в основной же своей массе подобный контингент давно уже переловлен, занесен в картотеки всяких КГБ, АБВГД, ЕЖЗ, и т. д. И лишь дожидается своей очереди. По мере надобности, какими-то хитрыми научными исследованиями выявленной, из этой массы выбираются наиболее достойные, подходящие кандидатуры, стряпается громкое дело и устраивается многомесячный, подобно заграничному многосерийному остросюжетному фильму, процесс. Сьемки сериала вроде «Просто Марии» стоят денег и немалых. Здесь же затрат почти никаких, но эффект во много раз больше. Это вам не высосанные из пальца страдания, это реальная кровавая казнь. Само собой, шоу должно принести ожидаемый эффект. Еще во время следствия, что с юридической точки зрения является грубейшим нарушением закона, печатью и радио формируется общественное мнение в пользу применения смертной казни, разглашается и передергивается следственный материал, приукрашивается и преподносится в качестве неоспоримого факта самые кровавые версии, самые бредовые гипотезы. Заочно и голословно утверждается о виновности подследственных. И нередко самые дикие журналистские бредни, становятся впоследствии краеугольными камнями обвинения. Словом, коллективный труд: вся сознательная общественность через страницы печати пишет фантастический сюжет, назначенный трагедийным актерам, которые уже заранее именуются не иначе как изменники Родины, фашистские прихвостни, существа без чести и совести и с садистскими наклонностями, чуть ли не дьяволы во плоти. Всеми средствами доказывается, что обвиняемые заслужили своими действиями по меньшей мере тысячу самых мучительных казней, но затем суд, проявляя величайшую гуманность, свойственную нашему обществу, смилостивившись, приговаривает преступников к простому повешению. Народ справедливо разочарован! Все принимаются ловить и вымещать праведную злость на врагах рангом поменьше, скажем на тунеядцах. Сначала ловят, потом бьют, потом выясняют, почему не работаешь. Если оказывается, что по инвалидности, то могут даже простить и извиниться.