Первый День Службы - [149]

Стоя на остановке и бестолково глазея по сторонам, Шпала никак не мог привести в порядок рой мыслей в голове. Витьке почему-то все настойчивее начинало казаться, что Ларка его позавчера крупно надула. И эта догадка, укореняющаяся в душе, начинала уже отравлять жизнь медленно, но верно. Хуже всего был не факт возможного обмана сам по себе, а именно то обстоятельство, что провела его Ларка именно сейчас, в канун армии. В иное время Шпала бы нашел тысячу способов отомстить ей, да и Лариска — эта хитрая лисочка, никогда не решилась бы надуть его подобным образом в иных условиях. Но сейчас все обстояло особым образом, находилось в ином измерении. Две недели Ларка может продержаться на осадном положении. Украсть ее второй раз нечего и думать! И надо же было допустить подобную оплошность в самый канун ухода! Витька теперь два года будет вспоминать о том, как держал ее в руках и упустил.

Вот она — неубиенная карта его внутреннего инквизитора! Плюнуть на все, поехать к Ольге? А что это даст? Самообман! Если бы Шпала смог поставить крест на Ларке, успокоиться, внушить сам себе в конце концов ту мысль, что она была в его власти и Витька мог, но не захотел… Однако «Но» и «Если бы» слабые утехи. И тем обиднее поражение, что принято оно не из-за превосходства противника, а по собственной глупости! «Нет, — в конце концов решил он, — поддаваться на эту удочку нельзя!» Эта подлая мыслишка — только дай ей укрепиться в голове — доставит массу несчастий! Гнать ее, пока не поздно, вытравить, выжечь каленым железом! Главное — ни о чем не думая, добраться до гастронома, принять дозу, а потом к Оленьке. Она все поймет и простит, и будет ночь жаркой любви, а на следующее утро его сегодняшняя неудача станет так же далека и неразличима как камешек на том берегу Волги.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

ЛТП — отдых стоит дорого! Если смерть жены празднуют три месяца, то она этого заслужила! ночлежка — несладкая жизнь! Как вымерли мамонты. Сердечное спасибо за удар в челюсть. Хорошие деньги за счет здоровья. Хахаль. Сын улицы. Золотые прииски, рыболовецкие траулеры, геологоразведочные партии и невыполненные половые обязательства. Когда появился участковый с понятыми, ему все стало ясно!

По рассеянности, целиком занятый своими мыслями он, кажется, пропустил один автобус. Во всяком случае, когда Витька пришел сюда, на остановке было много народу, а сейчас почти никого.

— Здоров! — хлопнул его по плечу кто-то.

— Здоровей видали!

Шпала обернулся. Позади него стоял Чава с объемистой хозяйственной сумкой в левой руке, трезвый, ладный, выбритый, помолодевший, сияющий, как ласковое солнышко. Вот ведь, живет человек и горе его не берет, и все ему в жизни понятно: женился, потому что папаша еёный на чердаке застукал во время этого дела и цветет теперь, как майская роза в лопухах! Может, и самому так же? К чему все усложнять? Нужно будет сегодня смеха ради слазить с Ольгой на чердак, может, кто и застукает! Витька представил себе, как они с Олей орут с чердака прохожим внизу: «Эй, вот они мы, застукайте нас!» — и усмехнулся своим мыслям.

— Вот это другое дело, — понял его улыбку по своему Сашка, — а то надулся, как сыч, голова, что ли, болит с похмелья?

Со вчерашнего дня он почему-то взял моду держать себя в разговоре с Витькой на правах старшего, более опытного. Вот что женитьба делает с человеком, столько перемен за одну ночь!

— Не-а, просто, настроения нет, — отмахнулся Шпала.

— Настроение? — удивился сей же миг Чава, — так мы его в одну минуту сейчас выше крыши можем поднять!

— А ты куда? — неохотно спросил Витька, чтобы хоть что-нибудь спросить, а заодно и разговор перевести на тему, его самочувствия не касающуюся.

— Как куда? Свадьбу гулять!

— Ты же вчера гулял.

— То дома, а теперь в общежитии, холостяцкую пирушку закатим, поехали со мной!

Определенно Чава нашел как раз, то что искал! Почему Витька сразу этого не понял? Женился он не на упомянутом «крокодиле», а на самогоне и папане-собутыльнике! Достиг всего, о чем мечтал. Так чего же ему теперь не быть довольным? Чава жил уже в общежитии подвижного состава — одноэтажной хатенке у самого железнодорожного вокзала «где ленты улиц пригород плетут…» Занятия в школе помощников у них кончились, началась практика, и, несмотря на то, что дипломов новоиспеченные «специалисты стальных магистралей» еще не получили, из общаги школы их потихоньку выталкивали: нужно было делать ремонт, готовиться к следующей смене. Сашке это было даже на руку: из школьной проживалки его поперли, а из этой когда еще попрут! Хотя… зачем ему теперь общага, с молодой-то женой, классным ееным папаней, и морем самогона в тещином доме? Можно смело предположить, что теперь Чава всеми силами будет набиваться в примаки, после однокомнатного барака на шесть человек — отдельная изба с обслугой в виде жены и тещи — это ли не рай?

— Ты же знаешь, что в последнее время твои ко мне менее приветливы. — ответствовал Витька.

В новом друговом пристанище Шпала побывал уже неоднократно и успел оставить по себе добрую память! Витька назанимал у его новых приятелей по житию в общей сложности рублей сто, каковые в той же последовательности и пропивал. Возвращать долги он, естественно, не собирался, да и не мог бы этого сделать, потому что привык лишь спускать чужие деньги, а своих у Шпалы никогда не было. На угрозы он отвечал лишь презрительной усмешкой, да предостережением, что потом ведь их поодиночке все равно переловит в городе, и вообще может устроить обитателям