Первый ангел - [72]

Было интересно, когда они дойдут до пыток. Вот теперь, пожалуй, пора. Если в свою защиту он верил совершенно, то подвергать опасности Ангелов и Настю не собирался. Момент истины.

— Желаю сделать признание. — Куратор в ответ чуть не присел. — Признаю, что угрожал старшим членам Культа. Что с помощью Нави карал преступников и злодеев. Что замышлял покончить с Культом и готов был на всё ради этого.

Признание звучало двусмысленно, но всё же было признанием. Первым сообразил выступавший Куратор.

— Ты хотел сказать, с «Кругом»?

— Нет, я не ошибся. Именно с Культом Хаоса в его худшем проявлении. В виде преступного бездействия, растраты могущества человека и жизни «как бы чего не вышло».

Зал безмолвствовал, Кураторы были в холодной ярости. Мефистон видел их ауры в Нави. Они были сильны, опасны. Далеко до Ивана Сергеевича, но со всеми сразу он не справится. Тем более, не зная их специализации. Надо еще чуть-чуть поговорить.

— Я признаю и раскаиваюсь. Прошу выслушать меня до конца — Заявление внесло растерянность в стан противника. Порой и вежливая просьба — оружие. — Раскаиваюсь, что дал себя обмануть. Что доверился там, где не должен был. Что проявил слабость. Что пил из отравленного источника слишком долго. Что вставал на легкие пути.

Мефистон сделал паузу. Его слова всё еще звучали двусмысленно и могли повернуть в любую сторону.

— Признаю, что несу за это ответственность и должен расплатиться полной мерой.

— Какую же ты предлагаешь расплату? — Решился знакомый Куратор.

Внимание зала, психическая энергия десятков могов была сфокусирована на нем. Контакт необычайной мощи. Другого такого шанса не будет.

— Кровавую, конечно.

Мефистон уже улыбался. Он вытянул вперед правую ладонь. В левой из ниоткуда возник кинжал, Клинок Зари. Он давно понял, что форма клинка зависит от него, это не обязательно Меч. Появление клинка было настолько нежданным, что все смотрели на его руки, словно под гипнозом.

— Своей кровью я расплачиваюсь за всё. Принимаю одиночество, труд и ответственность. Отрекаюсь от вашего комфорта и обмана, ваших знаний и легкости, вашего Круга, ваших Богов и вашей Печати! Навсегда.

С этими словами, Мефистон вонзил Клинок в правую ладонь по самую рукоять.

Зал взорвался вокруг него. Во всем мыслимых смыслах. Одновременно с ударом, он отправил уже открытое послание Ангелам — «Нульзона»! Несколько устройств покатились в разные углы зала и сработали. Световой, инфразвуковой, психический хаос захлестнул помещение. Мефистон включил в него энергию своей боли, своей ярости и решимости. Сангвинарный удар такой силы, что неподготовленный мог просто тонул в буре эмоций. Всем ученикам, кого он не принял к себе, поступило слово Силы на вывод из строя. Все Ангелы получили мобилизующие команды. Эта длинная цепь событий развернулась в долю секунды, пока клинок летел навстречу его руке с Печатью.

Последствий удара он не мог предсказать. Вся его воля и вера были направлены на уничтожение Печати. Но даже в случае успеха, цена могла быть высокой. Боль, шок, потеря сознания. Игра шла ва-банк. Мефистон использовал энергию собрания, общего внимания, для придания силы своим словам и клятве отвержения. Даже если ему просто будет плохо, этим моментом слабости не должны воспользоваться враги. Потому вброшены были все средства. В замедленном видении через Навь, будто в кино, он видел, как Клинок плавно входит в плоть. Медленно и неотвратимо. В это время всё вокруг тонуло в шуме и вибрациях, падали стулья, люди корчились и валились на пол, Кураторы судорожно хватались руками за стол до белизны в пальцах. Ангелы в общей сумятице стояли на ногах в готовности броситься к нему. Некоторые держались за стулья или за товарищей, но всё же стояли. В сторону Насти он решил не смотреть.

Клинок вошел по рукоять. В этот момент, что-то схлопнулось в голове у Мефистона и время потекло своим чередом. Боль была дикой, отдавалась во всем теле. Терять Печать было куда мучительнее, чем получать. Видать, и правда, корни пускает. Спазм прошел по ногам, и он упал на колени. Только ожидание этой боли позволило ему не заорать. Он стонал, но стон перерастал в безумный смех. Потому что за волнами боли, он чувствовал прорыв. Сработало! Он вынужден был одной рукой опереться на пол. Тело сгорало в огне, но душа знала — сработало! Вместо крика набирал силу его смех.

Со стороны — жуткая была картина. Обильно текущая кровь, человек на карачках, то и дело сводит судорога, вокруг творится ад, а он хохочет, как полоумный. Мефистон заново ощущал свои психические силы, смотрел на мир новыми глазами. Теперь было ясно, всё правда. Боги дают силы, но только те, что им угодны. Ограничивая кругозор, затрудняя развитие. Он ощутил, что впервые за последние годы дышит полной грудью, чувствует остроту своих, собственных, сил. Могущество, добытое трудом. Позднее, конечно, будет видно, чего он лишился. Но сейчас, в момент испытаний, время Сангвинарной школы. Красная волна вновь заполняла его, смывая чувство боли, подавляя дрожь. Превращая всё его существо в разящий Клинок.

Медленно, но твердо он поднялся на ноги. Медленно, но уверенно Клинок словно выплыл из раны и оказался в его правой руке уже не кинжалом, но привычным Мечом Зари. Медленно продолжала кровоточить ладонь, но он счел это лишь более символичным. Кровавая длань расплаты. Медленно он поднял голову и посмотрел на Кураторов за столом. На самом деле, прошло всего несколько секунд, они еще пытались придти в себя. Кураторами становились не зря. Пока ученики корчились на полу, эти уже ныряли в Навь для замедления времени и восстановления хотя бы психического равновесия. Мефистон всё это видел. И знал, что уже поздно, бесконечно поздно. Знакомый Куратор успел поймать его взгляд и тоже это понял. Медленно, очень медленно он начал вскакивать из-за стола и отбрасывать стул.