Первая война за иракскую нефть. Месопотамский театр Первой мировой - [93]

Как бы то ни было, победа оставалась победой. Британцы надежно взяли в руки древнюю столицу Междуречья, сделав реальностью казавшиеся неоправданно смелыми идеи осени 1914 года.

Глава последняя

П ока британцы отмечали захват Багдада, османам пришлось снова решать, где именно они хотят дать противнику новые бои. Карабекир отвел свой корпус практически к самой Самарре, в местечко Истабулат. Стратегически этот выбор был вполне оправдан, позволяя оторваться от преследующего противника и выиграть время для приведения войск в порядок, а также прикрыть маршруты подхода XIII корпуса из Персии, опираясь при этом на удобные для обороны естественные рубежи. Однако с этим планом резко не согласился командующий армией Халил, призывавший драться за каждый метр иракской земли. Бурное выяснение отношений по этому поводу привело к снятию Карабекира, считавшегося тогда едва ли не лучшим османским командиром в Ираке. Халил отменил его приказ и приказал держать оборону как можно ближе к британцам северо-восточнее Багдада. Эта чехарда лишила османов времени на подготовку новой линии обороны.

Впрочем, удача сопутствовала им в другом. Ихсану, несмотря на висящих у него на хвосте русских и угрожающих с фланга британцев, удавалось вести свой XIII корпус на соединение с XVIII корпусом. Его силы сократились до 15 000 человек, но это все равно было больше, чем в XVIII корпусе, насчитывавшем менее 10 000 бойцов.

Именно попытка британцев преградить ему путь привела к первой и единственной серьезной встрече русских и британских войск в Ираке (отдельные пересечения вроде «сотни Гамалия» случались и до этого). Первого апреля 1917 года две армии наконец-то встретились в 120 километрах северо-западнее от Багдада. Результат оказался не самым радостным. Британцы рассчитывали на продолжение наступления русских на Мосул с востока, давая им возможность сконцентрировать внимание на Тигре и Евфрате, однако русское командование сообщило, что не в состоянии этого сделать. Снабжение практически отсутствовало, как и политическое решение о дальнейшем разворачивании кампании, а в условиях начавшейся революции многие солдаты выражали желание вернуться домой. Вскоре русский корпус повернет назад в Персию.

В апреле британцы продолжили наступление вдоль Тигра и Евфрата, создавая «пояс безопасности» вокруг Багдада. К концу апреля с боями заняли Самарру, крайнюю точку существующей железной дороги, к востоку от Багдада захватили расположенную на Евфрате Фаллуджу. Британцы полностью контролировали ход боев, и скорость их продвижения ограничивалась больше их логистикой, чем сопротивлением противника (хотя османы отбивались отчаянно). Выше Багдада Тигр резко мелел, ограничивая возможность доставки припасов по реке, а строительство железной дороги с юга к Багдаду закончится только в августе 1917 года, несмотря на то что к строительству дополнительно привлекли 21 000 человек арабского трудового легиона, который набирался из местных жителей на не совсем добровольной основе.

Май принес очередную ежегодную остановку боевых действий из-за жары, которая летом 1917 года достигла рекордных показателей.

Весной 1917 года, вскоре после падения Багдада, Энвер-паша придумал довольно типичную для него грандиозную схему контрудара с целью возвращения города. У Османской империи образовался небольшой резерв — четыре пехотные дивизии, из которых предполагалось сформировать новую, 7-ю, армию и переместить ее в верховья Евфрата. Оттуда совместно с 6-й армией ей предстояло нанести удар по Багдаду, в результате чего британцев охватили бы с двух сторон. Затем предполагалось либо наступать в сторону Басры, либо захватить Персию.

План этот представили в Алеппо на большом совещании османского высшего армейского руководства 24 июня, и он не вызвал ни у кого особого восторга, несмотря на заверения Энвера, что для этой операции немцы согласились прислать дивизию легкой пехоты, части артиллерии, авиации и автомобили. А кроме того, что новую группу армий со звучным названием «Йылдырым» (молния) возглавит бывший начальник германского генерального штаба Эрих фон Фалькенгайн (лишившийся должности в 1916 году после провала задуманного им наступления под Верденом). Османские военные (кроме промолчавшего Халила) резко раскритиковали идею наступления, считая, что свободные дивизии должны стать централизованным резервом, который, размещаясь в том же Алеппо, может быть переброшен на любой из трех фронтов на востоке империи, как только в этом возникнет необходимость. Отдельно покоробил большинство присутствующих тот факт, что практически весь штаб будущей группы армий будет состоять из немцев, а османские офицеры станут выполнять в нем исключительно роль переводчиков.

Тем не менее Энверу удалось продавить реализацию плана, а командиром новой армии назначили Мустафу Кемаля (будущего основателя современной Турции). Но до реального контрнаступления так и не дошло. Перебросить дополнительные войска не представлялось возможным без достройки железной дороги через сирийские пустыни, а эти работы все затягивались, переброшенные немцами части оказались значительно меньше обещанного. К тому же несколько высокопоставленных османских командиров продолжали упорную борьбу против наступления. Активная позиция по этому поводу стоила одному из триумвиров младотурок Джемалю командования на фронте в Палестине, о чем его оповестили, отправив сначала с визитом в Германию. Должности лишился и Кемаль, приславший в августе письмо с резкой критикой положения на фронте и в стране в целом.