Перстень Матильды - [28]
Через минуту владелец магазина поставил на прилавок сафьяновый футляр.
— Мадам, это уникальная вещь! — расхваливал он, извлекая корону из футляра. — Заранее предупреждаю, имеется небольшая вмятинка. Но это лишь подтверждение ее подлинности.
Сомнений больше не оставалось. В парижском антикварном магазине за семьдесят пять тысяч долларов продавалась корона, которая в свое время украшала голову не одной русской императрицы.
В это время в магазин с озабоченным видом торопливо вошла изящная блондинка в дорогом меховом манто. Ее сопровождал респектабельный мужчина с военной выправкой.
Привлеченные ослепительным сиянием золота и бриллиантов, у прилавка стали собираться любопытные посетители магазина. Леонида сняла шляпку и дрожащими руками взяла корону. В это время в магазин с озабоченным видом торопливо вошла изящная блондинка в дорогом меховом манто. Ее сопровождал респектабельный мужчина с военной выправкой. Блондинка, опередив своего спутника, метнулась к прилавку. Увидев, что Леонида собирается возложить на свою голову царственный венец, она сделала предупреждающий жест:
— Простите, но это наша фамильная драгоценность, и нам бы не хотелось, чтобы она попала в чужие руки!
Леонида застыла в изумлении, продолжая держать над головой корону. Владимир резко обернулся.
— Глава российского императорского дома Владимир! — высокомерно процедил он. — С кем имею честь?
— Рад познакомиться, дорогой кузен! — покровительственно взял Владимира за плечо человек с военной выправкой. — Царевич Алексей Николаевич Романов! Много лет, дорогой брат, я вынужден был скрываться под именем военнослужащего бывшей польской армии полковника Голеневского. Но теперь, слава богу, я могу во всеуслышание объявить свое настоящее имя. Кстати, благодарю вас, что вы поспешили сюда, дабы избавить род Романовых от позора. От дальнейших хлопот я вас освобождаю. Корона будет свадебным подарком моей невесте и будущей императрице Маргарет.
На лице Владимира появилась презрительная гримаса. Самое лучшее сейчас было бы вынуть чековую книжку и выписать чек на семьдесят пять тысяч долларов. Но, к сожалению, этого жеста Владимир позволить себе не мог. Поэтому оставалось просто-напросто отчитать наглеца.
— Вы обыкновенный шарлатан! — вспылил Владимир. — И не смейте ко мне приставать!
Человек, назвавшийся царевичем Алексеем, не обратил на оскорбление никакого внимания.
— Заверните! — сказал он владельцу магазина. — Я это покупаю!
…Разразившийся вокруг семейной реликвии скандал мог перевернуть всю жизнь Владимира вверх дном. Если до сих пор мнимые наследники посягали на его материальное благополучие, то Голеневский, выдававший себя за родного сына Николая II, собирался лишить Владимира всех его привилегий и уже успел заграбастать корону. Выпускать из поля зрения опасного шулера не следовало. Отъезд в Мадрид пришлось отложить.
Между тем новый претендент, прекрасно понимая, что одного лишь удостоверения на имя бывшего полковника Михаила Голеневского еще недостаточно, чтобы играть роль царевича Алексея, спешил обзавестись необходимыми документами. Умудренный жизненным опытом, перебежавший на Запад полковник не стал ходить по судам, а решил опереться на авторитет церкви и отправился в канцелярию мюнхенского синода. Там судьба свела его с уже знакомым нам протопресвитером Граббе. Святой отец, успешно продвигаясь по службе, занимал уже пост правителя канцелярии синода.
Выслушав нуждавшегося в выписке из церковной книги просителя, протопресвитер, который за семьсот марок выдавал любое свидетельство, охотно взялся за дело. Граббе извлек из конторки форменный бланк и, вооружившись старомодной ручкой, обмакнул перо в чернильницу.
— Фамилия, имя, отчество?
— Романов Алексей Николаевич.
— Отец?
— Николай Александрович.
— Мать?
— Александра Федоровна, урожденная Алиса Марштадская.
Граббе отложил в сторону ручку и, откинувшись в кресле, уставился на просителя.
— Это какого же Николая вы сыном будете?
— Российского императора.
Протопресвитер поправил на груди тяжелый серебряный крест.
— Та-а-ак! А кто это, собственно, может подтвердить?
— Директор Центрального разведывательного управления США. Могу предъявить справку.
Из выданной ЦРУ справки было видно, что военнослужащий Михаил Голеневский по роду своих занятий имеет право на перемену имени и фамилии и отныне может именоваться Алексеем Николаевичем Романовым. По национальности русский, вероисповедание католическое.
Граббе с почтением взял отпечатанный на меловой бумаге документ и внимательно изучил его.
— Справка не вызывает сомнений, — тоном опытного эксперта констатировал он. — Но вы же католик. А католики проходят по ведомству папы Римского.
— В справке имеются некоторые неточности, — объяснил Голеневский. — Дело в том, что из лона католической церкви я уже выбыл. Католиком я был по служебной необходимости. А вообще и я и Николай II всегда были православными. Правда, матушка Алиса Марштадская была лютеранкой, но впоследствии и она приняла православие.
— Так-то оно так, — как будто бы согласился Граббе. — Но бумага есть бумага. Я не могу не верить такой уважаемой организации, как Центральное разведывательное управление.
