Персона - [44]

Рану требовалось прижечь, у меня не было желания ее преждевременно потерять. В бесформенной куче окружавшего меня хлама обнаружились железные плечики. Зажечь паяльную лампу и сунуть в ее голубое пламя изогнутую проволоку не составило никакого труда.

Новый спазм.

Мое колено уперлось ей в висок, заставляя повернуть ко мне голову. От контакта с металлом, продолжавшегося секунд десять до того, как ослабла моя хватка, кровь приобрела сходство с патокой.

Она сплюнула, как могла, но пользоваться ртом без языка ей придется учиться по новой.

Еще несколько мгновений, и впоследствии она будет вынуждена очень многое осваивать заново.

– Успокойся, – прозвучали мои слова, сдобренные той малой толикой мягкости, которую мне удалось в них вложить.

Она продолжала сплевывать какую-то странную жидкость. А заодно пыталась двигать руками и ногами, хотя ремни обеспечивали ей свободу движений в пределах всего нескольких миллиметров.

– Успокойся.

Моя рука попыталась взъерошить ее волосы, предлагая хоть немного вернуть душевное равновесие. Она замотала головой, будто в приступе безумия. У нее выгнулась спина – в надежде разорвать путы и избежать уготованного ей мной наказания.

Бедная малышка.

– Успокойся.

Стоны раздавались все реже, она вернула себе контроль над движениями. Застывший на ее лице страх уступил место маске мольбы.

– Не волнуйся, я не стану тебя убивать.

Она моргнула, будто пытаясь меня поблагодарить, и хрюкнула.

– Нет-нет, ты не умрешь. Не умрешь потому, что не заслуживаешь такого избавления. И облегчения не заслуживаешь тоже.

Ее затылочные, носовые и надбровные мышцы вновь свело судорогой. Выражения, которые принимало лицо, больше не отражали действительность. Смесь страха, боли и мольбы представляла собой живописную картину, и мне было прекрасно известно, что в эту минуту преобладало в ее душе.

– Давай я объясню, что произойдет дальше, а потом оставлю тебя в покое, и ты меня больше никогда не увидишь.

Теперь она силилась сосредоточиться на моем голосе, будто от этого зависело ее спасение.

– Ну так слушай. Ты садистка. Да-да, садистка и есть. Это сильнее тебя, тебе нравится смотреть, как страдают другие. Проблема лишь в том, что вылечить садиста в действительности нельзя. Единственное, что с ним можно сделать, – это запереть.

Ее длинные каштановые волосы на затылке спутались с металлическими пружинами.

– Вот почему тебя не обязательно убивать. Я тебя запру. Весь остаток жизни ты проживешь в тюрьме, из которой, как тебе вскоре предстоит убедиться, нет выхода. Избавление когда-нибудь тебе принесет только смерть. Но это случится не сразу.

Мои руки вытащили из сумки инструменты, и она, хотя у нее уже и не было языка, орала до тех пор, пока мои старания не заперли ее в пещере из рассудка и костей.

Глава 16

Фрэнк припарковался у дома 17 по улице Клод-Террасс, неподалеку от врат Сен-Клу и Парк де Пренс, в котором устроила свое логово столичная футбольная команда «Пари-Сен-Жермен». Было еще рано. На рыночной площади виднелись следы состоявшегося накануне матча. В нем команда одержала победу, что отнюдь не помешало болельщикам отметить ее, соблюдая уважение и порядок. Рядом с домом по-прежнему стояла машина спасателей. Полиция частично перекрыла улицу и отгородила вход.

Фрэнк подошел к стражам порядка, контролировавшим доступ к месту преступления, показал им свой бейджик и в этот момент увидел Танги, который как раз снимал снаружи здание.

– Что там?

– Не могу сказать, что красота. Спорю на что угодно, что это связано с нашим делом.

– Где Жиль?

– Составляет схему расположения в квартале камер видеонаблюдения и добывает записи с них за последние двадцать четыре часа.

– А Марион?

– Занимается квартирой.

– Как зовут жертву?

– Виржин Дебассен.

– Кто командует отрядом спасателей?

– Вон тот крепыш, капитан Лабро.

Фрэнк расстался с Танги, предоставив ему и дальше заниматься накоплением запаса фотографий, по-отечески похлопав по плечу в знак благодарности и ободрения, а сам пошел к капитану Лабро. Тот хоть и не был очень высок, но от него исходила какая-то уверенная сила, которую еще больше подчеркивал мундир. Его лицо, будто перечеркнутое усами, модными в давно забытые времена, выказывало все признаки далеко не первой молодости. Он что-то обсуждал с начальником полиции Шестнадцатого округа. С ним Фрэнк уже встречался, но не запомнил ни фамилии, ни даже имени. Он поздоровался с ним и поблагодарил за работу, проделанную его людьми. А заодно, пользуясь моментом, выразил уверенность, что в будущем они будут благотворно сотрудничать и обмениваться информацией, даже если его команда раньше всех прибудет на место преступления и возьмет дело в свои руки. После этого Фрэнк повернулся к спасателю:

– Здравствуйте, капитан Лабро, позвольте представиться. Фрэнк Сомерсет, комиссар уголовной полиции.

Они уважительно пожали друг другу руки. Капитан хоть и сохранял спокойствие, но увиденное его явно потрясло.

– Здравствуйте, комиссар.

– Это вы первыми прибыли на место происшествия?

– Да. Муж жертвы позвонил в Восемнадцатый округ, и мы тут же выехали на место.

– В котором часу от него поступил звонок?