Галета смотрит дедушке в глаза
После ужина папа Гагат читал газету «Птичьи новости».
— Ты только послушай, — позвал он Гамашу, — через неделю откроется весенняя ярмарка. Я надеюсь, к этому времени у нас появится малыш. Мы сможем пойти на ярмарку все вместе и купить пять соломенных шляп. Ведь скоро лето…
— Конечно, дорогой, — согласилась гусыня. Она почти всегда соглашалась с Гагатом.
Галактион рассматривал под микроскопом половинку макового зёрнышка и с удивлением щёлкал клювом. Этот микроскоп ему подарили в школе как лучшему ученику. Под микроскопом все в тысячу раз больше и в тысячу раз интереснее.
Галета убирала со стола и мыла посуду. Обычно они делали это вместе с мамой. Но теперь Галете приходилось управляться самой.
— И зачем гуси едят на ужин кашу? — думала Галета. — Лучше бы ели бутерброды с сыром. Тогда понадобилась бы всего одна тарелка. Я бы её отряхнула от крошек и всё…
Галета взяла горку грязной посуды и понесла к водопроводному крану. По пути она на минутку загляделась в оконное стекло. Ах, какая хорошенькая серенькая гусыня отражалась в окне! И как ей шел передничек в красный горошек! Она только на минуточку загляделась, но тарелки соскользнули на пол и разбились на мелкие кусочки.
Грохот получился ужасный. Папа Гагат даже подскочил в своем плетёном кресле. Он хотел тут же наказать Галету. Он даже расставил крылья, что означало: «Я бесконечно сердит». Но встретился взглядом с испуганными глазами Гамаши, опустился в кресло и строгим голосом позвал:
— Галета, сейчас же подойди ко мне!
Галета, виновато шаркая лапками, пришла к отцу. Из её глаз скатились две слезинки.
— Сегодня я не стану тебя ставить в угол, — сказал папа Гагат. — Сегодня ты будешь смотреть в глаза своему дедушке.
И он подтолкнул Галету к портрету дедушки Гудрона.
Дедушка смотрел на Галету, а Галета — на дедушку. А папа Гагат приговаривал:
— Смотри, дедушка, какой, кривлякой и неумехой растёт твоя внучка. Внучка известного в нашем птичнике мореплавателя, который первым открыл далёкий противоположный берег нашей речки. Который едва не погиб в драке со злой кошкой Мяукой. В честь которого конфеты, любимые всеми, названы «Гусиные лапки».
Папа Гагат обхватил голову крыльями. В голосе его было страдание:
— Бедный дедушка! Если бы ты только слышал, как эта бестолковая маленькая гусыня разбила целых восемь новых тарелок, твои перья стали бы седыми все до одного…
Но тут часы во всех комнатах одновременно пробили половину девятого. Папа Гагат грустно вздохнул, посмотрел на свои круглые карманные часы и приказал детям ложиться спать.
Галета лежала в своей кроватке и, зарывшись в пуховую перинку, всхлипывала. Она не знала — простил ее дедушка Гудрон или нет…
Потом Галета уснула. Спала она беспокойно, и ей приснился странный сон. Как они всей семьёй пришли на весеннюю ярмарку. И папа Гагат вместо соломенных шляп купил пять глубоких тарелок с резинками. А дедушка Гудрон сошел с портрета, постучал клювом по Галетиной тарелке и велел её беречь.
Дедушка Гудрон и бабушка Гулёна жили ещё в старом птичнике. Он был меньше птичника, в котором сегодня живут гуси, и крутой спуск к речке тогда не был отгорожен забором. Всё это можно разглядеть на старой фотографии в семейном гусином альбоме.
В то давнее время дедушка Гудрон работал часовым мастером. И хотя ему приносили на ремонт часы со всего птичника, работы для опытного мастера было немного. Индюки сюда переехали позже, а у кур, уток и гусей на каждую семью были только одни стенные часы. Да ещё у петуха — будильник.
Наручные часы тогда только входили в моду. Они были у одного лишь белого селезня. Он этим очень гордился. Но, ныряя в речку, постоянно окунал свои часы в воду. Дедушка Гудрон каждый раз после ремонта напоминал селезню, чтобы он берёг дорогие часы от воды. Потом напоминать надоело, и дедушка закрыл циферблат таким прочным стеклом, что никакая вода часам стала не страшна.
Белый селезень, конечно, был очень рад. А работы у часового мастера ещё поубавилось. Ведь даже вместе с будильником петуха и ручными часами селезня в птичнике имелось всего семь часовых механизмов.
Правда, однажды из ближнего леса прилетела кукушка и пожаловалась:
— Дорогой мастер! У всех знакомых птиц висят в гнездах часы. А мои новые — никак в гнезде не умещаются. И без часов мне никак нельзя. Я всё время опаздываю на репетиции лесного хора. Не могли бы вы, дорогой мастер, сделать всё наоборот, — чтобы не часы в гнезде висели, а гнездо находилось в часах?
Целый год трудился дедушка над этими часами. Всё получилось удобно и красиво. Кукушка была просто счастлива. Но с тех пор она перестала петь в хоре, — боялась, что, если уйдёт надолго, лесные разбойники украдут часы вместе с домом. Ку-ку, ку-ку! — отсчитывала кукушка время вслед за своими часами и выглядывала на улицу — не видать ли воров?
После этого случая часовой мастер совсем заскучал. Он сидел под вывеской своей мастерской и целыми днями ждал заказчиков. Но никто не приходил. И тогда дедушка Гудрон решил:
