Перешагнувшие через юность - [37]
— Да меду, — подсказала кладовщица, тоже спокойная и полная.
Послышался гул самолета, потом засвистели бомбы. С криком: «Ложись!» Евтушенко прыгнул в канаву. Юрасов за ним. Три бомбы грохнули одна за другой прямо под окнами. Осколки исковеркали стену. А людей обсыпало землей и слегка оглушило.
— Теперь жди карусели, — заметил Евтушенко, помогая подняться кладовщице.
Так же цвели цветочки. По-прежнему кружились над ними нарядные бабочки. За камышами булькала мелководная речка, будто бульон в котелке. На левом берегу в нескольких местах дымилась прошлогодняя солома — ее принесли женщины, чтобы палить поросят, которых пообещал завхоз.
Пахло жареным. Огромные жирные туши блестели, когда с них соскребали ножом щетину. «Ничего себе „поросята“, — подумал Евтушенко. — Наедятся ребята досыта. Только бы желудки себе не попортили после сухарей-то».
В тени под раскидистыми кустами Король раньше других старшин устроил пир. Заострил ножом палочку, наколол на нее облюбованный кусок и широко раскрыл рот. Да так застыл в оцепенении — в небе загнусавили самолеты. На станицу надвигалась туча «хейнкелей».
— Залить огни! — скомандовал Евтушенко.
Тот, кто еще возился, подпаливая туши, схватил ведра и начал опрыскивать горящую солому. Задымило еще гуще. Саперы кидались в отрытые окопы, прижимались к земле.
Побежал и Павел Черкасов к своей ячейке. А там — женщина с ребенком малым. Смотрит на него и дрожит вся.
— Тут никого не было… Я сейчас вылезу…
— Ложитесь!
Искать другое убежище было поздно, и он плюхнулся невдалеке от бугра. Бомбардировщики прошли по эллипсу. Не спеша развернулись и вытряхнули из люков бомбы точно на станицу. Грохнуло совсем близко от Черкасова. Комья земли полетели в воздух, снова упали вниз. Когда пыль рассеялась, он глянул на свою ячейку, где укрывались мать с младенцем. Так и есть — рядом с окопом упала бомба. А в окопе женщина с кровавым пятном на кофточке. Ребенок копошится на ее груди, теребит кофточку, хнычет жалобно. Не понять ему, неразумному, что нет больше у него матери. Сиротой остался.
«Хейнкели» улетели, а бойцы еще долго стояли молча над убитой женщиной. Малыша куда-то унесли. Слушая всхлипы жительниц станицы, ребята сжимали кулаки. Ну разве такое забывается? Фашисты ответят за все сполна. Придет час расплаты, и не уйти им от него.
В поход воины комсомольского полка выступили раньше, чем кончилось время привала. Не до отдыха, пока хозяйничают на нашей родной земле враги.
Глава двенадцатая
Действительно началась карусель, как предвидел Евтушенко. Чем ближе к Ростову, тем больше самолетов фашистских. Они перелетали через Дон, бомбили все живое, что двигалось.
Вот в чистом, без единого облачка, небе проплыла эскадрилья «хейнкелей». Грузовые бомбовозы сопровождали юркие истребители. Звено «мессеров» забавлялось: то взмывало вверх, то ныряло вниз. На пути деревня Круглик. Ее начали обстреливать из крупнокалиберных «машингеверов». Заметались у хат женщины с ребятишками, заголосили.
— Что делают! — возмутился Белоконь, наблюдая в бинокль за происходящим. — Первая рота! Приготовиться к стрельбе по самолетам! Огонь открывать по моей команде!
Рота рассыпалась в степи. Саперы ложились на спину, устанавливали постоянный прицел. И над степью вырос лес винтовок. Среди них чернели стволы ручных пулеметов.
Четверка «мессершмиттов» прогулялась по длинному эллипсу.
— Целиться три фигуры вперед! — скомандовал комбат. — Залпом пли!
В воздухе треснуло, будто кто-то разорвал холстину. Самолеты шмыгнули ввысь, начали юлить и лавировать.
— Лови синицу в небе, — огорченно произнес кто-то.
— Эх, промазали! — досадовал Белоконь, пряча пистолет в кабуру. — Хоть бы одного свалили!
«Мессершмитты» опять появились над батальоном. Но уже не было ни у кого охоты стрелять по ним, посылать пули в белый свет, как в копеечку. А Белоконь не унимался.
— Залпом пли! — закричал он.
Снова над головами треснуло. И тут один «мессер» спикировал, да так, что не вышел из пике. Оставляя за собой шлейф дыма, он клюнул носом у самой дороги, пропахал длинную борозду.
То-то ликовали в первом батальоне! На радостях люди обнимались, кричали что-то. Не все гулять безнаказанно фашистам в советском небе. Один догулялся.
К месту происшествия прибыли представители штаба 216-й стрелковой дивизии. Забрали у разбившегося пилота документы. С трофейным пистолетом Белоконь не захотел расставаться.
— Всю войну с ним пройду, — сказал он.
Батальон двигался медленно. Люди измотались. Было неуютно и голодно. В животах урчало то у одного, то у другого, то у третьего — прямо настоящая перекличка. Ростов близко, да сил нет. Перед станцией Большие Салы двое отстали.
— Пятницкий, узнай, в чем дело, — обратился Белоконь к комсоргу третьей роты. — Почему двое еле двигаются?
— Товарищ майор, сержант Ильченко и рядовой Рыженко совсем ослабли, — объяснил Пятницкий.
— Тогда передай им: пусть задержатся на рубеже заграждения. Отдохнут немного, а заодно понаблюдают за противником. В случае чего предупредят нас выстрелом. Мы остановимся сразу за станцией, недалеко.
Рыженко и Ильченко с облегчением опустились на пыльную траву. Залегли у дороги, замаскировались. Вроде спокойно все. Солнышко светит, ветерок кожу поглаживает. Вот только в головах мутится от голода, никак не поднять их. И рокот какой-то.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Хаджи-Мурат Мугуев родился в 1896 году в г. Тбилиси в семье военного. Окончил кавалерийское училище. Участник первой мировой, гражданской и Великой Отечественной войн. В книге воспоминаний «Весенний поток» автор повествует о героических делах воинов 11-й армии, защищавших Астрахань и Кавказ в 1919–1920 годах. В тот период Х.-М Мугуев работал в политотделе армии, выполнял специальные задания командования в тылу врага.
Созданный на территории оккупированной Сербии Русский охранный корпус Вермахта до сих пор остается малоизученной страницей истории Второй мировой войны на Балканском театре. Несмотря на то, что он являлся уникальным прецедентом создания властями Германии обособленного формирования из русских эмигрантов, российские и зарубежные историки уделяют крайне мало внимания данной теме. Книга Андрея Самцевича является первым отечественным исследованием, рассматривающим данный вопрос. В ней, на основе ранее неизвестных документов, подробно рассмотрены обстоятельства развертывания и комплектования формирования на различных этапах его истории, ведения им боевых действий против повстанцев и регулярных вооруженных сил противников Германии на территории Сербии и Хорватии и проведения его военнослужащими многочисленных карательных акций в отношении местного населения.
Читатель! Эта книга расскажет тебе, как сражались советские люди, защищая родную землю, великий город Ленина, как первые гвардейцы Красной Армии в сложнейших условиях варварского нашествия научились успешно управлять огнем нового и необычного для тех времен реактивного оружия. Из ярких эпизодов тяжелых боев с фашизмом и массового героизма защитников Ленинграда ты поймешь, почему наш народ столь грозное оружие ласково окрестил девичьим именем — Катюша.
Повесть «Лётчица, или Открытие молчавшей легенды» о том, как в 1944 г. в сумятице немецкого отступления встретились советская летчица Люба и немецкий ефрейтор «рыжий увалень» Бенно Хельригель. Щемящая, пронзительная история военной встречи продолжается спустя почти тридцать лет в Москве, куда Бенно приезжает на похороны Любы.
Война всегда остается войной - страшным, противоестественным стечением обстоятельств, ломающих судьбы людей. Это всегда испытание для человека - сможет ли он остаться самим собой, несмотря на ужас происходящего. Повесть сирийского писателя Али Окли Орсана "Голанские высоты" рассказывает о войне, которая уже несколько десятилетий нарушает спокойное течение жизни на Ближнем Востоке.