Пересекая Африку - [157]

Гарнизон насчитывает около 30 белых солдат, главным образом каторжников, и двух рот черных. Строгая дисциплина не поддерживается; часового с поста перед домом губернатора я обнаружил сидящим посреди дороги без сапог и курящим трубку. Помимо каторжников, служащих в качестве солдат, есть и другие, используемые на общественных работах; они тогда были заняты на строительстве дамбы через часть лежащей между Бенгелой и Катумбелой равнины, затопляемой в дождливый сезон.

Я не ждал, что найду у солдат очень уж выраженную верность своему знамени, но все же не был подготовлен к предложению, какое сделал мне белый унтер-офицер: если я пожелаю захватить город, то он и его товарищи будут к моим услугам и сдадут мне форт с условием, что я буду им выдавать мясо трижды в неделю вместо одного раза, каковое довольствие они получают от португальцев.

Есть много хороших садов, где выращивают европейские овощи и фрукты; для того чтобы сделать плодородной легкую песчаную почву, требуется лишь вода. А ее всегда можно получить в пределах шести футов от поверхности, хотя поблизости от океана она и слепка солоновата.

Здесь держат несколько лошадей, и городок гордится одним экипажем. Но обычное средство передвижения, поскольку ни один белый не ходит пешком в дневное время, — это машилла, подвешенная на длинных шестах, над которыми натягивают тенты, и несомая двумя людьми. Носильщики идут особым шагом и избегают тряски, и в целом это весьма комфортабельный способ передвижения.

С сожалением должен сказать, что люди мои вели себя не очень хорошо из-за дешевизны отвратительных спиртных напитков. Оказалось необходимым отобрать у них оружие, чтобы предотвратить кровопролитие при пьяных ссорах. Один малый ударил другого по голове ножевым штыком; за этот проступок я посадил его в камеру в форте и держал на хлебе и воде весь остаток времени нашего пребывания здесь.

По возвращении почтового парохода из Мосамедиша, самого южного португальского поселения, губернатор распорядился доставить меня и моих людей в Сан-Паулу-ди-Луанда. Провожать нас пришел почти весь город, а так как ночь наступила до нашего отплытия, в честь этого события состоялся фейерверк.

Пароход этот был «Бенго» из Халла, но плавал под португальским флагом с португальскими офицерами; единственным англичанином на борту был главный механик г-н Линдсей.

Утром 21 ноября, через две недели после моего прихода в Катумбелу, мы стали на якорь в гавани Луанды. Я поначалу был озадачен тем, как попасть на берег, поскольку к борту подходили лишь частные лодки. Но, услышав, как какой-то прибывший на борт джентльмен говорит по-английски, я ему представился, и он немедленно предложил мне воспользоваться его лодкой и добавил, что машилла… дожидающаяся его на причале, в моем распоряжении, дабы доставить меня в консульство. Этой дружеской услугой я обязан м-ру Эдварду Уорбергу.

Когда я пришел в консульство, на стук мне открыл маленький слуга-мулат, который, увидев посетителя, убежал, оставив меня стоять в дверях в некотором удивлении. Но вскоре справа открылась еще одна дверь, и появился сам консул. Он посмотрел на меня несколько сурово, как бы недоумевая, кем бы могла быть стоящая перед ним болезненного вида личность. Тут я сказал: «Я пришел доложить о себе с Занзибара — по суше!»

При упоминании Занзибара консул уставился на меня, но при словах «по суше» отступил на шаг, а потом, бросившись вперед, положил руки мне на плечи и воскликнул: «Бог мой! Камерон!» Тон, каким сказаны были эти слова, заставил меня ощутить, что в лице консула Дэвида Хопкинса я нашел настоящего друга. Принеся несколько дожидавшихся меня здесь писем годичной давности, он рассказал, что как раз этим утром он и вице-консул Карнеджи смотрели на них и думали, что я уже никогда не появлюсь, чтобы их забрать. А через несколько часов я стоял у его двери. Хопкинс не теряя времени с удобствами устраивал меня в консульстве.

Нанеся визит адмиралу Андради, генерал-губернатору Анголы, я встречен был самым теплым образом. Адмиралу я весьма обязан за любезность и внимание, оказанные мне (во время моего (пребывания. Мы справились, могут ли мои спутники быть (расквартированы в каких-либо (правительственных казармах. И по распоряжению генерал-губернатора его адъютант лейтенант Мелу сделал (все необходимое, освободив меня от всяких хлопот; будучи все еще слишком слаб, я был очень благодарен ему за это. Лейтенант несколько лет прослужил на борту одного из кораблей ее величества и считался принадлежащим к английской колонии в Луанде.

Несколько забавный инцидент произошел после полудня, когда пришел корабль ее величества «Сигнет». Его командир лейтенант Хэммик был нездоров и отправил с официальным визитом к консулу младшего лейтенанта Томаса. Случилось так, что тот высадился одновременно с моими людьми. И простонародье Луанды, вообразив, что этот щеголеватого вида офицер пришел пешком через континент с Занзибара, последовало за ним, проявляя большое любопытство и отпуская всяческие реплики, когда он появился вместе с моими людьми, которые маршировали строем при знамени.