Пересекая Африку - [148]

и прочие нежные сорта.

По мере того как мы продвигались дальше, пейзаж делался все красивее, и в конечном счете мне пришлось остановиться и предаться наслаждению тем видом, который открылся передо мной. Я ограничусь тем, что окажу: ничто не может быть более прекрасным, чем эта зачаровывавшая картина, этот взгляд на рай. Описать его было бы невозможно. Ни поэт со всем богатством словесной образности, ни художник, даже сверхъестественно гениальный, не смогли бы пером или карандашом воздать должное стране баилунда.

На переднем плане лежали поляны — в лесистой чаще их сменяли небольшие холмы, увенчанные рощами и крупных деревьев «английского» вида, которые дают приют деревням с желтыми соломенными крышами; виднелись шамбы, или поля, со свежей зеленью молодых растений и живо контрастирующим с ней красным цветом свежевзрыхленной почвы, сверкающие на солнце быстро бегущие ручьи. А дальше — горы с бесконечным и приятным разнообразием форм, постепенно исчезающие вдали, пока не сольются с голубизной неба. Наверху плыли кудрявые белые облака. В воздухе раздавались, нарушая тишину, жужжание пчел, блеяние коз и крики петухов.

Когда я лежал под деревом в беспечном созерцании красот природы в этом излюбленнейшем ею месте, всякие мысли об еще предстоявших трудах исчезли у меня из головы. Но от моих прекрасных грез меня грубо пробудило появление груженого каравана с ворчащими, орущими и сгибающимися под своей ношей людьми. Так мечты о волшебной стране были рассеяны, и возвратились реальности моего труда с его усилиями и заботами.

Этим вечером мы устроили лагерь в лесу. Свободное пространство пришлось буквально вырубать из массы сладко пахнущих лиан, которые увешивают деревья.

Здесь я вновь разделил караваи на две части, поскольку необходимо было нанести визит Конго, вождю баилунда, в Камбале, а мне сообщили, что было бы неполитично явиться в сопровождении всех своих людей. Поэтому я отобрал четверых моих, включая Джуму и Мануэла, и начальника носильщиков-баилунда с тремя его ближайшими помощниками, а остальному отряду предоставил идти по прямой дороге к следующему лагерю, давая таким образом инвалидам, число которых упорно возрастало, два коротких перехода и хороший отдых.

Камбала расположена на скалистом холме посреди лесистой равнины, окруженной грядами холмов. Вход в селение находится на гладкой гранитной плите, затем через два или три палисада нас «провели в огороженное место, где стояли четыре хижины, каковыми нам и предложили воспользоваться.

Хижины прилепились к скалам самым диковинным способом: используется любой выступ, на котором можно строить. Таким образом, ближайший сосед обычно оказывается либо у вас над головой, либо под ногами. Из трещин растут довольно крупные деревья, рядом с хижинами посажен табак, а палисады покрыты цветущими лианами.

Несколько главных советников Конго приветствовали нас по прибытии, но задача развлекать легла главным образом на плечи жены премьер-министра; сам он отсутствовал по важному делу. Хозяйка наша принесла для моих людей много каши и сушеной саранчи, а несколько жителей, придя к нам с визитами, доставили каждый по горшку помбе.

Я стремился получить у короля Конго аудиенцию пораньше, а также и уладить дело подходящим подарком. Я принес было для него винтовку, но люди короля благоразумно предпочли бывшую у Мануэла старую кремневку; за нее я и отдал тому снайдер. Дворцовые служащие устроили так, что я должен был бы увидеть короля на следующий день, но мне удалось отклонить эту задержку, и свидание наше было назначено на послеполуденное время.

Когда настал час приема, нас отвели на самую вершину холма, где на небольшой ровной площадке располагаются хижины короля и его главной жены. Позиция эта неприступна со всех сторон, кроме той, с которой мы подходили, и окружена тяжелым палисадом. По пути туда мы прошли не меньше 13 рядов палисада, а тропа в некоторых местах была так крута, что нам пришлось воспользоваться руками, чтобы по ней вскарабкаться.

Непосредственно перед тем, как подойти к королевской усадьбе, мы остановились около открытой хижины с большим колоколом, в который люди, стоявшие на страже, позвонили, дабы дать знать о нашем прибытии; там мы подождали, пока от Конго не было получено разрешение идти дальше. На этом посту караул несут днем и ночью, чтобы не дать кому бы то ни было приблизиться без надлежащего предупреждения. И этот же пост — арена, избранная для казней, каковые раньше, как я слышал, были довольно часты, хотя варварская практика калечения здесь и неизвестна.

Спустя некоторое время мы получили разрешение войти в королевскую резиденцию и обнаружили несколько скамеек, размещенных вокруг древнего кресла, которое служит троном короля Конго; в эту группу поместили и мой стул.

Затем вошел Конго, одетый в поношенную и сильно вылинявшую униформу, с огромной потрепанной треуголкой на голове; так как был он весьма стар и находился под сильным воздействием напитков, ему помогали идти и усаживали на трон. Я вышел вперед и обменялся с ним рукопожатием, но очень сильно сомневаюсь в том, чтобы он имел ясное представление, кто бы мог быть этот посетитель.