Пересекая Африку - [143]

У меня нет сомнений в том, что многие из людей Мшири бывали на обоих побережьях и что через посредство этих людей можно переправить послание из Бенгелы в Занзибар.

Мшири издал указ, повелевающий всем его подданным принять племенные знаки ваньямвези, и многие уроженцы Бие, посещающие Катангу, тоже подчинились этому повелению, для того чтобы снискать его благоволение.

Около 9 часов следующего утра гонец сообщил мне, что Каньомбе готов меня принять. Нарядившись столь чисто и презентабельно, сколь позволил мне мой скудный гардероб, и взявши полдюжины своих людей, я отправился к одному из оврагов, на краю которого располагается личная усадьба Каньомбе. Ворота охраняли люди, носившие красные жилетки, с копьями и ножами; войдя, я обнаружил двойной ряд небольших скамеечек, предназначенных для размещения присутствующих. А в дальнем конце стояло большое кресло самого великого человека, поставленное на мою леопардовую шкуру.

Не видя специально предназначенного мне места и не чувствуя расположения сидеть на скамейке наравне со своими людьми, я послал за своим стулом. Поначалу сановники самым горячим образом воспротивились такому акту по той причине, что никому никогда не дозволялось сидеть на стуле в присутствии Каньомбе. Поэтому не должно было бы разрешать мне вводить такую моду. В ответ я заявил, что в противном случае просто уйду с приема и не буду дожидаться того, чтобы увидеть Каньомбе. После этого мой стул был допущен в усадьбу, и я сел.

Когда все было готово, дверь во внутренней перегородке открылась, и появился вождь. Носил он кое-как напяленный старый черный костюм и наброшенный на плечи большой серый плед, концы которого — поддерживал сзади голый мальчонка. На голове вождя была грязная старая широкополая шляпа, и, невзирая на ранний час, он был уже на три четверти пьян.

Едва усевшись, он принялся информировать нас о своем могуществе, говоря, что он более велик, нежели любой другой король в Африке, ибо помимо своего африканского имени имеет еще и европейское. Полные его имя и титул суть «король Антониу Каньомбе», и его портрет, портрет Антониу Каньомбе, отправили в Лиссабон. Далее он нам сообщил, что мы не должны судить о ого могуществе по жалкому виду его нынешнего убранства, поскольку, когда он был в Луанде, португальские власти выдали ему весьма пышные одежды.

В этом городе он провел несколько лет и считается получившим образование, но единственным результатом образования, видимо, было смешение пороков полуцивилизованности с пороками, свойственными дикарю.

Услышав, что я долгое время нахожусь в дороге, он милостиво соблаговолил выразить свое удовлетворение теми подарками, какие я ему поднес, но пожелал, чтобы я помнил, что если когда-нибудь еще буду проходить через его город, то должен буду принести дары, более подобающие его величию.

Когда тронная речь закончилась, мы прошли во внутреннюю усадьбу, затененную громадным баньяновым деревом, где росли огромные женские бананы, которые дают семена, но не дают плодов. Когда вновь были расставлены сиденья, Каньомбе вошел в одну из хижин внутри изгороди и скоро появился снова с бутылкой агуардиенте (водки) и жестяной кружкой.

Он пустил по кругу «глоток», а затем приложил бутылку к губам и так основательно из нее хлебнул, что мне казалось, он упадет без чувств. Но единственным результатом стала большая его оживленность, и он начал важно расхаживать и приплясывать самым необычайным образом, заполняя промежутки в своем представлении дальнейшими глотками из бутылки. Когда бутылка кончилась, мы смогли удалиться.

Я бродил по городу и окрестностям и посетил великую резиденцию фетишей. Здесь содержатся насаженные на шесты черепа вождей, которых завоевал Каньомбе, окруженные головами леопардов, собак и шакалов. Неподалеку отсюда находится кладбище семьи Каньомбе, на котором все могилы расположены с востока на запад. Битые горшки и посуда были разбросаны на каждой могиле, а в центре находится хижина фетишей, куда помещают подношения для духов покойных в виде еды и питья.

Снаружи усадьбы Каньомбе мне указали на большое дерево как на обычное место приема португальцев. Сюда приносят кресло вождя и ставят на вершину небольшой насыпи, а посетители должны сидеть у ее подошвы на камнях или корнях. Меня заверили, что то, что я допущен в личные покои Каньомбе, есть высокая честь, ибо до сего времени ни одного белого сюда не «пускали.

Из двух изгородей внешняя на самом деле служит в качестве главной ограды, и всю ночь напролет там выставлены часовые. Эта стража используется для службы в авангарде три выступлении Каньомбе на войну, а функция несения его шляпы, играющей в деле важную роль, выпадает капитану стражи. Когда приближаются к деревне, которую намерены захватить, шляпу перебрасывают через палисады, и происходит ужасающая свалка ради того, чтобы ее подобрать. Ибо тот, кому повезет в этой попытке и кто доставит шляпу обратно, считается героем дня и вознаграждается дарами в виде наложниц и напитков.

На следующее утро, отправив Мануэла с прощальным посланием к Каньомбе, я вышел к поселку сеньора Гонсалвиша и прибыл туда после нескольких часов приятной прогулки.