Перепутье - [12]

Но небольшие взрывные наконечники, предназначенные для того, чтобы рвать ткань и ломать тонкие жерди рангоута, не смогли ничего сделать толстым каменным стенам, а лишь с громовым грохотом рвались, выбивали мелкие камешки, облизывали неровную кладку огненными сполохами. И все.

А пираты настрополились пережидать взрывы и, пока баллисту с натугой заряжали, успевали выстрелить несколько раз из арбалетов.

Еще двое раненых матросов отправились на борт.

Тогда Джаарон сменил тактику. Баллисту зарядили, но стрелять не стали.

Пираты тоже затаились. Но через пару минут попробовали стрельнуть. И получили взрывчатую стрелу почти точно в амбразуру.

Это защитникам не понравилось и больше они котелковцам не мешали.

Погрузка угля завершилась за полдень. Дополнив запасы до шести гроссов, "Пытливый" отшвартовался и неторопливо поднялся в небо. Напоследок котелковцы угостили негостеприимный форт еще четырьмя стрелами, стараясь повредить люк, в который выставлялся солонограф.

И корабль направился вверх по ущелью.

Чиируна вышла из крепости вслед за Станкиным.

Сильно болела голова. Котелковские стрелы не причинили посту особого урона, но грохот, с которым они взрывались, был ужасный. К тому же пиратская капитанша была рядом с амбразурой, когда взрывом тяжело ранило одного из пиратов. Станкин отобрал у нее арбалет и отогнал вниз в пещерку, в которой укрылись Талиса с Эртлем.

Смотреть на то, как парень обнимает и заботится о подруге, было почему-то очень неприятно.

Проскочила даже гадкая мысль:

"Только что любимого лишилась, и уже с новым!"

Но Чиируна прогнала ее. Все-таки это была ее Талиса. И по Трорвлю она горевала совершенно искренне.

"Да, кому-то в любви везет, - вздохнула про себя Чиируна. - Но это не про меня".

Впрочем, думать об этом сейчас было не время.

Чиируна стояла на засыпанной щебенкой лестнице и смотрела вслед улетающему кораблю. И, если бы взгляд мог прожечь расстояние, "Пытливый" был бы мгновенно испепелен.

Ненависть и бессильная ярость.

"Лайана! Не дай им уйти!" - от всей души обратилась она мысленно к столь нелюбимой пиратской атаманше.

И Лайана не дала.

Ей с самого начала, еще только, когда Талиса, довольная и восторженная, рассказала о договоре с Котелком, что-то очень не понравилось в этой затее.

А когда Талиса переслала ей письмо, в котором написала, как ведут себя котелковцы и какие странные у них приборы, опасение переросло в уверенность.

И шпионка добилась, чтобы в районе поисков котелковцев постоянно дежурили на базах целых три фрегата.

Далкин поморщился на такую расточительность, но, как всегда, согласился с женой.

Так что времени у Джаарона не было.

"Пытливый" удалился от крепости всего на десяток лиг, когда над вершинами гор показался пиратский фрегат. И шел он недвусмысленным курсом.

Джаарон еще попытался убежать, но скорости были неравными. Тогда он поднял "Пытливого" на наибольшую высоту, какую только мог набрать. А сам присоединился к матросам, которые раскурочивали тот самый "Дракономер". Никак нельзя было, чтобы прибор попал в чужие руки.

Секретность превыше всего. Именно во имя нее, секретности, были убиты абордажники и должны были, сразу же после того, как корабль покинет горы, умереть две девушки и парень. И та же секретность не позволила Джаарону взять курс на ФНТ. Федерация не должна была ни в коем случае догадаться о цели экспедиции! Ни в коем случае.

А сейчас секретность требовала...

Когда пиратский корабль навис над "Пытливым", Джаарон вошел в машинное отделение и, чиркнув толстой спичкой, поджог вязанку шнуров. Огонь быстро скользнул по ним.

А через минуту, когда абордажники пиратского фрегата выцеливали из своих маленьких баллист палубу "научного" корабля, матросы которого, спешно и удивительно сноровисто вооружившись, готовились отбивать нападение, почти одновременно прогремело шесть взрывов.

Еще через три минуты, распотрошенный и охваченный пламенем "Пытливый" рухнул на скалы.

В живых не остался никто. Секретность требовала, чтобы ни крупица информации не вышла за пределы самого прекрасного и человечного города северного континента.

Глава 9. Напоследок.

28.07.О.996.

Центр Мира.

Поместье Люнарии встретило Лайану красками поздней осени. Пламенела и желтела рощица фруктовых деревьев. Шуршали под ногами палые листья на главной аллее, ведущей к ступеням особняка от ажурных кованых ворот.

Почти таких же, какие были когда-то у поместья родителей Лайаны.

Она постаралась воссоздать их по детским воспоминаниям. Это почти получилось, и сейчас пиратской атаманше было больше всего жаль именно вот эти ворота. Кто знает, сохраняться ли они, не будут ли заменены на обычные прочные створки? И увидит ли она их еще когда-нибудь? Вряд ли.

И сослагательное наклонение тут неуместно. Просто - не увидит.

Лайана тихонько вздохнула и направилась к дому.

Привычно надела на себя маску беспечной радости. На всю себя, и на мысли тоже.

Никто ничего не должен заметить. Ни сумрачная и до сих пор злая на нее Чиируна, которой еще раз отказали в возвращении на военный корабль. Ни умная девочка Талиса, которая очень хорошо умеет складывать два и два, и которая, в отличие от своей подруги, совершенно не рвется в битву и с воодушевлением восприняла приказ Лайаны сопровождать канцлера республики в Центр Мира. Ни, такая простецкая, но наделенная великолепной интуицией и чутьем Лалиша - ой, простите! - госпожа Люнария.