Переплетение времен - [34]

Вначале выглянула Луна, потом Месяц. В свою вторую ходку в прошлое я наконец научился их различать и по размеру, и по цвету. Лучи обоих светил скрестились на дне балки и тогда я увидел тех, кто возился и вонял внизу. Это не были знакомые мне вараны, вовсе нет. В тех ползучих Змеях все же было что-то от обычной ящерицы: смешная разлапистая походка, раздвоенный язык, размахивание головой из стороны в сторону. В этих же тварях не было ничего знакомого, никаких аналогий. Поэтому они выглядели совершенно чуждо и бесконечно мрачно. Разве что можно было их сравнить с гигантскими летучими мышами, но вместо привычных забавных мордочек я увидел огромные птичьи головы с длиннющими, как у тукана, гребнями и жуткими пастями-клювами. По обеим сторонам этих уродливых голов возвышались неестественно вздернутые вверх острые плечи фантастической пародией на тело живого существа. Твари копошились внизу, неуклюже переваливаясь на коротких, массивных ногах с когтистыми лапами и издавая эти скрежещущие и шипящие звуки. Они вертели своими огромными головами как вороны: резко, одним движением поворачивая клюв с нависшим над ним гребнем. Два монстра дрались, вырывая друг у друга огромный кусок чего-то и я понял, что не хочу знать, что они не поделили. А еще была в этих тварях какая-то неправильность, нечто чуждое, потустороннее. Даже чудовища из мрачных снов Франциско Гойя были ближе нашему миру, чем эти жуткие монстры.

Что это? Змей, версия 2.0, усовершенствованная? Нет, поправил я себя, это исходная версия, оригинальный продукт. А вот вараны конца Х-го века, это уже продукт улучшенный и облагороженный. Поневоле я проникся неосознанной симпатией к вараноподобным Змеям, которых уничтожу через сто лет. Тех разлапистых полукрокодилов можно было вывести селекцией из индонезийских драконов с островов Комодо. Но откуда взялись эти страшилища?

– Чудо-Юдо – хрипло прошептал Урхо – Не знал, что они существуют на самом деле.

Наверное, он сказал это слишком громко, потому что твари перестали возиться и все, как один, посмотрели в нашу сторону. Мы замерли и также точно замерли чудовища внизу. Вдруг раздался пронзительный свист. Был он очень странным, совсем не похожим ни на посвист Соловья, который вызывал восхищение, ни на "заполошный" свист Урхо. Он звучал, казалось, на одной ноте и не содержал обертонов. Было похоже, что свистел не человек, а механическое устройство, подобное сиренам тревоги в системе гражданской обороны: огромным роторам, через которые вылетает сжатый газ.

Услышав свисток, твари повернули свои уродливые головы в одну сторону и вдруг одновременно, как по команде, расправили плечи. Наверное, свисток и был такой командой. Но думать об этом было некогда, потому что я с ужасом увидел, как монстры распахнули огромные перепончатые крылья и судорожно замахали ими, раскрывая пасти, заполненные треуголными острыми зубами наподобие акульих. При этом они истошно вопили.

– Бежим! – завопил Урхо.

И мы побежали. Кинув последний взгляд вниз я успел заметить, как Змеи пытались взлететь, мешая друг-другу. Мы неслись прочь от Змеиной балки не разбирая дороги. Лапти хороши для подкрадывания, но они совсем не приспособлены для бега и уж точно не для бега по каменным россыпям, на которых подошвы ног ощущают каждый острый камушек сквозь тонкую полоску лыка. Но сейчас нас не заботила сохранность лаптей или сохранность ног: мы бежали от смерти. Зловещий клекот приближался и я успел подумать, что так наверное бежал мой прадед, младший лейтенант Красной Армии, от преследовавшего его взвод "мессершмитта". Этот рассказ передавался в семье моей мамы из поколения в поколение и, так как прадед в 42-м году был еще не женат, надо было полагать, что от "мессершмитта" он ушел. Но как? Этих подробностей мама не знала, а они бы мне очень пригодились в эту минуту. Я вспомнил фильмы про ту войну, которые смотрел в свое время с гримаской снисходительного превосходства, и понял, что надо делать. Поэтому, когда клекот приблизился и стал оглушительным я, бросив короткое, наверное застрявшее в генетической памяти, "ложись!" повалил Урхо на землю и закрыл голову руками. Нас обдало теплым ветром от огромных крыльев: тварь промахнулась. Склонив голову вбок я увидел как гигантская крылатая тень заслонила Месяц. Урхо попытался что-то сказать, но я заткнул ему рот рукой. Хлопки крыльев, клекот и шипение раздавались у нас над головой, но мне была видна только полоска слегка подсвеченного неба с блеклыми в свете лун звездами. Еще одна пара крыльев затемнила серп Месяца и мерзкие шумы начали постепенно отдаляться. Когда стало совсем тихо, мы наконец решились подняться.

Это было ошибкой. Не успели мы сделать и десятка шагов, как раздался торжествующий клекот и в нашу сторону устремилась крылатая тварь. От страха и неожиданности мы застыли на месте и это нас спасло. Чудовище, несшееся на нас, затормозило в воздухе и тоже застыло в двух-трех метрах перед нами, медленно шевеля крыльями. Теперь можно было его хорошо рассмотреть. В свете двух лун отчетливо была видна огромная птичья голова с маленькими красными глазками, мерзко поблескивающими в темноте. Глазки это сидели по обеим сторонам огромной узкой пасти, одновременно напоминающей клюв гигантского журавля и пасть акулы. С последней приоткрытую пасть чудовища роднили многочисленные ряды острых треугольных зубов, на манер рыбьих. Две когтистые лапы, напоминающие гигантские "курьи ножки", беспомощно болтались под огромным телом. Колыхающиеся крылья были перепончатыми и я с удивлением заметил на сгибах костей странные наросты, похожие на последние фаланги пальцев летучей мыши. Так вот в чем дело! Змей был не птицей, а пресмыкающим – птерозавром. Как ни странно, я испытал чувство, похожее на облегчение: передо мной в воздухе висело не сказочное чудовище, не исчадие ада и не вампирозноe воплощение Дракулы. Это было животное, хоть и ископаемое, и его можно было описать и найти ему место в заумной классификации, если не в зоологической, то хотя бы в палеонтологической. Вот только описывать и классифицировать его у меня не было сейчас никакого желания. Урхо, к счастью, тоже застыл на месте, как и я. Птерозавр повернул голову в одну сторону, потом в другую и, истошно замахав крыльями поднялся вверх, совершая странные, спиралеобразные пируэты. Его полет напоминал движение летучей мыши, которую болтает во все стороны, но несет к цели. Я следил за ним краем глаза боясь пошевелиться и уже понимая, что Змей не "видит" неподвижную цель. Еще пара секунд и он умчался в сторону балки.