Переписка А. С. Пушкина с А. Х. Бенкендорфом - [29]
Je suis avec respect, Général,
de Votre Excellence
le très humble et très obéissant
serviteur
Alexandre Pouchkine
8 Juin
1832. St. Pb.
Перевод:
Генерал,
Два или три года тому назад господин Гончаров, дед моей жены, сильно нуждаясь в деньгах, собирался расплавить колоссальную статую Екатерины II, и именно к Вашему превосходительству я обращался по этому поводу за разрешением. Предполагая, что речь идет просто об уродливой бронзовой глыбе, я ни о чем другом и не просил. Но статуя оказалась прекрасным произведением искусства, и я посовестился и пожалел уничтожить ее ради нескольких тысяч рублей. Ваше превосходительство с обычной своей добротой подали мне надежду, что ее могло бы купить у меня правительство; поэтому я велел привезти ее сюда. Средства частных лиц не позволяют ни купить, ни хранить ее у себя, однако эта прекрасная статуя могла бы занять подобающее ей место либо в одном из учреждений, основанных Императрицей, либо в Царском Селе, где Ее статуи недостает среди памятников, воздвигнутых Ею в честь великих людей, которые Ей служили. Я хотел бы получить за нее 25 000 р., что составляет четвертую часть того, что она стоила (этот памятник был отлит в Пруссии берлинским скульптором)[225].
В настоящее время статуя находится у меня (Фурштатская улица, дом Алымова).
Остаюсь, генерал, Вашего превосходительства нижайший и покорнейший слуга
Александр Пушкин
8 июня 1832. СПб. (Франц.)
1833
Mon Général,
Les circonstances m'obligent à aller bientôt passer 2 ou 3 mois dans mes terres de Nijni Novgorod — je voudrais en profiter pour faire un tour à Orenbourg et Kazan que je ne connais pas encore. Je supplie Sa Majesté de me permettre de voir les archives de ces deux gouvernements.
Перевод:
Генерал,
Обстоятельства принуждают меня вскоре уехать на 2–3 месяца в мое нижегородское имение — мне хотелось бы воспользоваться этим и съездить в Оренбург и Казань[226], которых я еще не видел. Прошу Его Величество позволить мне ознакомиться с архивами этих двух губерний.
Милостивый государь
граф Александр Христофорович,
Осмеливаюсь препроводить Вашему сиятельству стихотворение[227], которое желал бы я напечатать, и при сем случае просить Вас о разрешении для меня важном. Книгопродавец Смирдин[228] издает журнал, в коем просил меня участвовать. Я могу согласиться только в том случае, когда он возьмется мои сочинения представлять в ценсуру и хлопотать об них на ровне с другими писателями, участвующими в его предприятии; но без Вашего сведения я ничего не хотел сказать ему решительного.
Хотя я как можно реже старался пользоваться драгоценным мне дозволением утруждать внимание Государя Императора, но ныне осмеливаюсь просить на то Высочайшего соизволения: я думал некогда написать исторический роман, относящийся ко временам Пугочева, но нашед множество материалов, я оставил вымысел, и написал Историю Пугочевщины[229]. Осмеливаюсь просить через Ваше сиятельство дозволения представить оную на Высочайшее рассмотрение. Не знаю, можно ли мне будет ее напечатать, но смею надеяться, что сей исторический отрывок будет любопытен для Его Величества особенно в отношении тогдашних военных действий, доселе худо известных.
С глубочайшим почтением и совершенной преданностию честь имею быть,
милостивый государь,
Вашего сиятельства
покорнейший слуга
Александр Пушкин
6 декабря
1833.
С. П. Б.
1834
(Вторая черновая редакция)
En soumettant à Sa Majesté le tome II de Pouagatchef, je prends la liberté d'entretenir Votre excellence de circonstances qui me regardent et de recourir à Votre bienveillance accoutumée.
En permettant l'impression de cet ouvrage, Sa Majesté a assuré ma fortune. La somme que je pourrai en retirer me met à même d'accepter une succession à laquelle j'avais été forcé de renoncer faute d'une quarantaine de mille roubles qui me manquaient. Cet ouvrage me les procurera — si je puis moi-même en être l'éditeur — sans avoir recours au libraire — 15,000 me suffiraient.
Je demande deux choses, l'une qu'on me permette d'imprimer mon ouvrage à mes frais dans une imprimerie particulière qui dépendrait de Mr Spéransky — la seule où je suis sûr de n'être pas friponné — l'autre, de recevoir en emprunt pour deux ans 15,000, somme qui me permettra de mettre à l'édition tout le temps et le soin que je devrais.
Je n'ai d'autre droit à la grâce que je sollicite, que les bontés que j'ai déjà reçues — et qui me donnent le courage et la confiance d'y recourir encore. — C'est à la protection de Votre Excellence que je confie ma très humble requête.
Je suis Mr le Comte
de Votre Excellence
le très humble
Перевод:
Представляя Его Величеству том II Пугачева[230], приемлю смелость обратиться к Вашему сиятельству по поводу обстоятельств, меня касающихся, и прибегнуть к Вашей обычной благосклонности.
Самый популярный писатель шестидесятых и опальный – семидесятых, эмигрант, возвращенец, автор романов, удостоенных престижных литературных премий в девяностые, прозаик, который постоянно искал новые формы, друг своих друзей и любящий сын… Василий Аксенов писал письма друзьям и родным с тем же литературным блеском и абсолютной внутренней свободой, как и свою прозу. Извлеченная из американского архива и хранящаяся теперь в «Доме русского зарубежья» переписка охватывает период с конца сороковых до начала девяностых годов.
Кумир шестидесятых годов прошлого века, самый яркий представитель так называемой городской прозы, один из самых популярных отечественных писателей, Василий Аксенов предстает в первом разделе этой книги в воспоминаниях-очерках своих многочисленных друзей, живущих не только в России, но и далеко за ее пределами. Причем это не только коллеги по ремеслу, писатели и поэты, но также люди других профессий: художники, музыканты, режиссеры кино и театра, журналисты, физики. Некоторых из них, к сожалению, как и Василия Аксенова, уже нет среди нас, но сохранились их строки о нем.Во втором разделе книги представлена переписка Василия Аксенова с друзьями и близкими людьми.Третий раздел составляют интервью с ним, взятые российскими и зарубежными журналистами с 1980 по 2008 год.Книга открывает перед читателем панораму общественной и литературной жизни Советского Союза, эмиграции и современной России.Литературно-художественное издание предназначено для широкого круга читателей.
Кого любил Василий Аксенов – один из самых скандальных и ярких «шестидесятников» и стиляг? Кого ненавидел? Зачем он переписывался с Бродским и что скрывал от самых близких людей? И как смог прожить четыре жизни в одной? Ответы на эти непростые вопросы – в мемуарной книге «Четыре жизни Василия Аксенова».
Основу нынешней книги составили работы последних четырех-пяти лет, написанные после подготовки и выхода в свет в нашем же издательстве предыдущей книги В. М. Есипова «Пушкин в зеркале мифов». Большинство их опубликовано в периодической печати или в специальных пушкиноведческих изданиях.Первый раздел состоит из работ, имеющих биографический характер. Во второй раздел «Комментируя Пушкина» вошли статьи и заметки, возникшие в результате подготовки к изданию нового собрания сочинений поэта, – плановой работы Института мировой литературы им.
В книгу литературоведа и поэта Виктора Есипова, известного читателям по многочисленным журнальным публикациям и книгам о творчестве А. С. Пушкина, а также в качестве автора книги «Четыре жизни Василия Аксенова» и составителя его посмертных изданий, входят воспоминания об известных писателях и поэтах, с которыми ему посчастливилось дружить или просто общаться: Василии Аксенове, Белле Ахмадулиной, Владимире Войновиче, Борисе Балтере, Бенедикте Сарнове, Борисе Биргере, Надежде Мандельштам, Александре Володине, Семене Липкине и Инне Лиснянской, Валентине Непомнящем. Все эти воспоминания публиковались по отдельности в периодической печати – в России и за рубежом.
Главной темой книги стала проблема Косова как повод для агрессии сил НАТО против Югославии в 1999 г. Автор показывает картину происходившего на Балканах в конце прошлого века комплексно, обращая внимание также на причины и последствия событий 1999 г. В монографии повествуется об истории возникновения «албанского вопроса» на Балканах, затем анализируется новый виток кризиса в Косове в 1997–1998 гг., ставший предвестником агрессии НАТО против Югославии. Событиям марта — июня 1999 г. посвящена отдельная глава.
«Кругъ просвещенія въ Китае ограниченъ тесными пределами. Онъ объемлетъ только четыре рода Ученыхъ Заведеній, более или менее сложные. Это суть: Училища – часть наиболее сложная, Институты Педагогическій и Астрономическій и Приказъ Ученыхъ, соответствующая Академіямъ Наукъ въ Европе…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Волина «Неизвестная революция» — самая значительная анархистская история Российской революции из всех, публиковавшихся когда-либо на разных языках. Ее автор, как мы видели, являлся непосредственным свидетелем и активным участником описываемых событий. Подобно кропоткинской истории Французской революции, она повествует о том, что Волин именует «неизвестной революцией», то есть о народной социальной революции, отличной от захвата политической власти большевиками. До появления книги Волина эта тема почти не обсуждалась.
Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающегося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В основу книги положены богатейший архивный материал, письма, дневники Нансена.