Переписка А. С. Пушкина с А. Х. Бенкендорфом - [11]

Николай I написал на письме следующую резолюцию:

«Нет препятствий ему ехать, куда хочет, но не знаю, как разумеет он согласовать сие со службой; спросить хочет ли отставки ибо иначе нет возможности его уволить на столь продолжительный срок»[107].

Пушкин узнает об этой резолюции Николая I только 4 июля 1835 г. и откликается на нее новым письмом к Бенкендорфу от того же числа[108], в котором фактически просит отставку («предаю совершенно судьбу мою в Царскую волю»), но беспокоится о доступе в архивы («когда обстоятельства позволят мне остаться в Петербурге»).

Бенкендорф на письме Пушкина записывает слова царя:

«Если ему нужны деньги, Государь готов ему помочь, пусть мне скажет, если нужно дома побыть, то можно взять отпуск на четыре месяца»[109].

На основании этого письма Пушкин оформит отпуск с 7 сентября 1835 г. на четыре месяца и поедет в Михайловское с надеждой поработать.

22 июля Пушкин, пытавшийся встретиться с Бенкендорфом и не застав, пишет ему новое письмо[110]. Ему каким-то образом стала известна реакция Николая I на его письмо от 4 июля, зафиксированная на нем Бенкендорфом, и это объясняет благодарность в адрес последнего.

Далее Пушкин сообщает сумму долгов в 60 тыс., накопившихся за последние пять лет жизни в Петербурге. К этому добавились расходы, связанные с тем, что он вынужден был «взять в свои руки» дела семьи, то есть дела родителей и брата Льва Сергеевича. И далее повторяет вновь, что у него остается лишь два пути разрешить материальные проблемы: на несколько лет уехать в деревню «либо единовременно занять крупную сумму денег».

«Благодарность для меня чувство не тягостное; и, конечно, моя преданность особе Государя не смущена никакой задней мыслью стыда или угрызений совести; но не могу скрыть от себя, что я не имею решительно никакого права на благодеяния Его Величества и что мне невозможно просить чего-либо», — так завершает Пушкин свое письмо и «вверяет решение своей участи» Бенкендорфу.

Пушкин, вновь узнавший каким-то образом о благожелательной реакции Николая I на его письмо от 22 июля, пишет новое письмо Бенкендорфу 26 июля[111]. Сознаваясь, как тяжело выдвигать новые просьбы в ответ на «неожиданную милость» со стороны царя, Пушкин просит дать ему взаймы 30 тыс. руб. с прекращением выплаты жалованья вплоть до погашения долга. Эта сумма, составляющая половину всех его долгов, должна пойти на погашение «долгов чести».

Бенкендорф запишет на этом письме:

«Император отпускает ему 30 000 рублей с удержанием, как он этого просит, его жалованья».

На письме также сделаны канцелярские пометы о передаче соответствующих уведомлений в министерство иностранных дел и министру финансов[112].

Письмом от 23 октября Пушкин обращается к Бенкендорфу, ища защиты от Цензурного комитета, чинящего произвол в связи с изданием поэмы «Анджело»:

«Сочинения мои, одобренные Государем, остановлены при их появлении — печатаются с своевольными поправками ценсора, жалобы мои оставлены без внимания…»[113]

А 31 декабря, перед наступлением Нового — 1936 — года посылает при письме Бенкендорфу на просмотр царю «Записки бригадира Моро-де-Бразе о походе 1711 года» в собственном переводе, с примечаниями и предисловием, написанными им самим.

В том же письме Пушкин официально извещает Бенкендорфа о желании (вопрос, по-видимому, уже решенный) издать в 1836 г. четыре тома «статей чисто литературных (как-то повестей, стихотворений etc.), исторических, ученых, также критических разборов русской и иностранной словесности; на подобие английских трехмесячных Reviews»[114]. Это издание получит вскоре название «Современник», печатанием и продажей которого Пушкин надеялся поправить свои материальные дела.

***

В наступившем 1836 г. Пушкину приходится оправдываться за оду «На выздоровление Лукулла», напечатанную в сентябре 1835 г. в Москве и постепенно дошедшую до Петербурга. Министр народного просвещения С. С. Уваров, легко узнавший себя в наследнике Лукулла, пожаловался царю, и тот выразил неудовольствие Пушкиным. Легко узнали Уварова и читатели оды. Аргументы Пушкина в свою защиту изложены в его черновом письме Бенкендорфу от 16–20 января 1836 г., которое он завершил следующей сентенцией:

«Мне неважно, права ли публика или не права. Что для меня очень важно, — это доказать, что никогда и ничем я не намекал решительно никому на то, что моя ода направлена против кого бы то ни было»[115].

Письмо не было отправлено, но в те же дни, отвечая Бенкендорфу, на кого направлено стихотворение, Пушкин ответил: «На Вас». «И, видя недоумение усмехнувшегося графа, прибавил: „Вы не верите? Отчего же другой уверен, что на него?“»[116]

Последнее письмо Пушкина Бенкендорфу, завершившее их многолетнюю переписку, связано с преддуэльной историей.

Как известно, 4 ноября 1836 г. в 9 часов утра Пушкин получает по почте «Диплом Ордена Рогоносцев», в котором содержится неприкрытый намек на связь его жены с Николаем I:

«Кавалеры первой степени, командоры и рыцари светлейшего Ордена Рогоносцев, собравшись в Великий Капитул под председательством высокопочтенного Великого Магистра Ордена, его превосходительства Д. Л. Нарышкина