И опять же, в который
раз уже, неожиданно пришло Антоше в голову, и опять же вроде ни с того ни с
сего – а ведь есть другая сила, что с нами справиться хочет. "С
НАМИ!!" – очень четко определил это Антоша – с этим вот храмом, с о.
Антонием. Не определялась в сознании эта сила, не оформлялась в образ
конкретного врага, но что она есть – никакого сомнения не было. Не зря ведь
рычала-хохотала бес– форменная образина у него над головой, сколько ведь с ней
и за ней идут – внимающих каждому ее рыку, каждому ее слову!
И знал и чувствовал
теперь Антоша, ничего не сможет сделать эта сила с нами (С НАМИ!), пока стоит
этот храм, пока есть о. Антоний хоть какими бомбами нас закидывай... Но если не
будет храма и о. Антония, вот тогда конец. Нету защиты у "этой
страны", если нет в ней этого храма и о. Антония. Но они, и храм и о.
Антоний тоже нуждаются в защите и защищать их теперь ему, Антоше. Мгновенно
вдруг проскочила перед глазами вся галдящая папино-мамина компания...
Гадливость, жалость и тоска одновременно сопроводили это проскакивание. Даже
гадкое слово "свора" мельтешнуло в сознании. И этих ведь тоже
защищать, и больше всего от них самих...
Он залез рукой в карман
и пощупал подаренный камень. Отчего-то сжал его крепко, будто испугался, что
вдруг пропадет он, а вместе с ним пропадет и все то, что случилось с ним
сегодня, – и снова страшная старуха будет таскаться за ним по пятам, и не для
него будет стоять на своем камне Антоний Римлянин, перенесенный сюда чудесной
силой.
