Хотя для них это дерганье было как слону дробина -США производили ежегодно более 150 тысяч станков - в три раза больше чем довоенный СССР. Впрочем, и по другим видам техники у них было подавляющее превосходство. Так, в 1941м Форд за шесть месяцев построил завод по производству бомбардировщиков Б-24 - каждый час из него выходило по одной машине, 600 бомбардировщиков в месяц. Мощь. Знаменитые грузовые корабли "Либерти" производились со скоростью три штуки в день, эскортные авианосцы "Касабланка" на тридцать самолетов каждый - по одной штуке в неделю. Правда, это не помогло - по пока неподтвержденным сведениям, в начале сентября американцы снова попытались высадиться в Северной Африке, и немцы их "приняли" очень нехорошо, причем по еще менее подтвержденным сведениям, тут была и наша вина. Ну, с этим еще предстоит разбираться - пока нам поступила только совершенно непонятная нота протеста о передаче технологий Германии. Само собой, мы ничего не передавали, но одна наша подлодка еще в конце сорок второго затонула в Данцигском заливе - экипаж был спасен, субмарина подорвана, но без подтверждения об уничтожении спецоборудования. Так что все могло быть, и, возможно, американцы злились на нас не зря. Shit happens.
Как бы то ни было, наши объемы производства станков громко прозвучали по всему миру - какая-то республика, да во время войны ... это как минимум необычно. Правда, мы-то знали, что это достижение было скорее теоретическим - к лету сорок третьего мы действительно выпустили двадцать пять тысяч станков, только это был весь наш выпуск - начиная с первых десятков, изготовленных еще в ноябре-декабре сорок первого. Причем это количество включало в себя не только металлорежущие станки, но вообще все - например, те же гибочные станки, применявшиеся в том числе для производства химического оборудования, или для транспортеров сыпучих веществ - песка, гравия, зерна.
Причем чем дальше, тем все больше закрадывалось сомнений - а нужно ли нам вообще столько именно металлообрабатывающих станков. Поэтому с мая сорок третьего мы несколько снизили объем производства массовых станков и сосредоточились на двух направлениях - на спецстанках для обработки крупногабаритных деталей и на дальнейшей автоматизации металлообработки. А то по крупногабаритным станкам у нас уже ощущался недостаток. Так, для обточки прокатных валков шириной четыре метра у нас был только один станок, еще довоенных времен, и еще один, сделанный уже нами. А требовалось, по нашим прикидкам, штук десять - чем дальше, тем все больше нам потребуется прокат. Это сейчас, скажем, автотракторная техника шла с фанерными кабинами и кузовами, и даже топливными баками. Сколько она еще так пробегает ? Требовались более долговечные - стальные - кузова. А для этого нужен прокат тонкого листа, его оцинковка - и для всего этого нужны станки, агрегаты, механизмы. Строительство также требовало много металла. И это не только пруток для железобетонных конструкций - мы прорабатывали вопросы строительства промышленных зданий из металлоконструкций, хотя бы на перекрытиях. А то сейчас многие цеха были построены из дерева - бревен или щитов из досок - и оштукатурены для предохранения от огня. Понятное дело, что это все временные конструкции, даже если где-то - особенно для высоких цехов - возводились железобетонные колонны. Вот для металлоконструкций потребуется много труб, балок, швеллера - снова требуются станки для проката металла. Впрочем, и для производства железобетонных панелей - после войны придется строить много жилья, для него же - машины непрерывной разливки стекла, закалки, изготовления стеклопакетов для окон. И для всего этого проката требуются валки, а для них - токарные станки для обточки, причем немалых размеров. И десяток таких станков - это минимум.
Вот на эти работы мы и стали переводить все больше людей, производивших станки. Так-то у нас станочников было более двухсот тысяч человек, причем более тридцати тысяч из них - настоящие, с нормальным обучением и опытом работы, еще пятьдесят - уже обученные нами, пусть и по сокращенным программам. А остальные были способны выполнять только одну-две операции - их интенсивно подтягивали, но до универсалов или хотя бы хороших середнячков, способных читать чертежи и по ним составлять план обработки детали, им было еще далеко. На других заводах СССР таких называли "операторами" - людьми, которые могут выполнять только одну операцию.
В любом случае, наши двести тысяч станочников выливались в порядка полусотни заводов, аналогичных Харьковскому паровозному или Сталинградскому тракторному. Ну, с учетом того, что у этих гигантов было много смежников - ну пусть десятку таких заводов. Это много. До войны на ХПЗ работало восемнадцать тысяч рабочих и три с половиной тысячи ИТР - а ведь этот завод начал первым выпускать Т-34. Хотя до того он уже выпускал легкие танки, но технологии были не ахти - так, выпуская в год от пятисот до полутора тысяч танков, технологии ХПЗ были построены по принципу мелкосерийного производства, с использованием универсальных станков, требовавших рабочих высокой квалификации.
