Переход - [22]
Затем обещанное жжение, Тим над чем-то рыдает, ей не видно, двумя выматывающими потугами оно вытолкнуто и, по-прежнему к ней привязанное, поднято, уложено поверх ее сердечного грохота. Мод касается морщинистой спинки, прижимает к ней пальцы. Вечер; на часах над дверью – десять минут одиннадцатого. Автобус катит мимо к вокзалу; под потолком пляшет мотылек. Она родила. Она родила, и она теперь мать. Мать, и будь что будет.
18
Ребенок – девочка, и ее нарекают Зои. Ни Тим, ни Мод не знают никаких Зои. Имя лишено фантомной парности, в нем не таятся призраки.
Она присасывается. Жадно впивается в грудь Мод. Джули довольна, довольна патронажная сестра. Навестив коттедж, патронажная сестра, которая старше Джули, взвешивает ребенка в слинге и записывает вес в тетрадку Мод. Ребенок то и дело выгибает спинку, словно пытается сбросить кожу. Когда Мод спрашивает, почему так, патронажная сестра отвечает, что это ничего, это нормально, абсолютно ничего страшного. Непонятно что-нибудь – вынимай сейчас же грудь.
– Лечит почти от всего, – говорит патронажная сестра. И смеется.
Мод худеет. На футболках пятнышки желтоватой молочной коросты. К началу сентября – кожа да кости. Не давайте ребенку вас поедать, советует патронажная сестра. Выдает карточки с рецептами – Тим кидает их в дровяную печь. Готовит свиную ногу с фисташками и чесноком. Курицу под кремово-яичным соусом (рецепт мадам Бразье[23]). Мод ковыряет в тарелке вилкой. Слишком жирно, слишком то и се. Ей бы лучше, например, пронзительно-зеленого латука, что еще растет в саду на задах. Тим возражает, что в латуке ничего нету, одна вода; Мод отвечает да, очень хочется пить.
В октябре еще тепло. Вдалеке кучкуются размытые облака. На закате расцветают последние драные стебли энотеры. Приезжают родители Мод. Извиняются, что не вырвались раньше. Сначала поход в Словакии, забронировали много месяцев назад, а потом новый учебный год, во вторую же неделю триместра – инспекция Комитета по стандартам образования, совсем с ума посходили. Они привозят игрушку – разноцветные деревянные кубики, нанизанные на гнутую проволоку, все это прикручено к деревянной подставке и призвано улучшать зрительно-моторную координацию, мелкую моторику. Миссис Стэмп берет ребенка на руки. Сидит с комфортом. Непохоже, что ребенка вот-вот уронят. Она обращается с младенцем, думает Тим, как с вазой, которую еще не решила купить. Мистер Стэмп морщит нос. Машет жене, говорит, что та выглядит очень мило. У него есть привычка поглядывать на нее, надеясь на подсказку – как себя вести, какую позу принять, какие произнести слова. Расслабляется он только с Тимом в саду – обмахивает руками холмы, вызывает ледники из небытия.
Рэтбоуны приезжают трижды в неделю, порой чаще. Тоже приносят дары – кашемировый чепчик и одеяльце, серебряный крестильный браслет, деревянного гуся, ониксовое яйцо, череду мягких игрушек – зверей, замечательно похожих на свои живые прототипы. Тискают ребенка. Тимов отец берет девочку на руки, искренне, откровенно ликуя. В тепле последних теплых предвечерий валяется на некошеной траве, а ребенок спит у него на груди, на плотном хлопке рубашки. Всем, кто подходит, Тимов отец шепчет:
– Вот оно, блаженство.
А еще подарок для Мод и Тима. Запоздалый подарок на новоселье, на новорождение. Тим вышелушивает его из пузырчатой пленки, видит, что внутри, и в восторге зовет Мод, показывает. Одна из акварелей Альфреда Даунинга Фриппа из сокровищницы, портрет девушки с корзиной вишен. Большие голубые глаза, румяные щеки, розовые губы, соломенная шляпка набекрень на густых светлых кудрях. Картину обрамили какие-то прекрасные умельцы из Шербурна. Ее вставили под неотражающее стекло. Застраховали. Тим бродит с акварелью по гостиной, прикладывает туда и сюда. Его мать стоит в центре, высказывает соображения. Его отец держит Зои, болтает с ней тихонько, приватно. Мод смотрит в окно, видит чужого кота на лужайке. Нутряную легкость его походки. Чистоту его чуткости.
В конце месяца она отнимает ребенка от груди. Ребенок в истерике, отталкивает бутылочку с соской, извивается в руках Мод. Пробует Тим. Садится с девочкой в кожаное кресло, смазывает ей губы молоком, не заставляет. Процедура длится почти час. Шум стоит поразительный, нечеловеческий. А затем, внезапно распрямившись всем тельцем, дитя сдается. Ложится у Тима на руках и ест; новый аппетит слеп и мощен, как и прежний. Тим смотрит на Мод, ухмыляется. Мод уходит наверх и спит.
Через неделю она возвращается в «Фенниман». Спустя несколько дней поездки на работу в утренних сумерках, поездки с работы в сумерках вечерних уже совершенно привычны. Бристольский проект кому-то поручили, оксфордский завершен, но Кройдон по-прежнему за Мод, плюс новый проект в Саутгемптоне, исследование роли каппа-опиоидных рецепторов в кратковременном обезболивании, в том числе при родах. Наверное, считается, что раз она и сама недавно перенесла родовые боли, проект ей подходит, хотя вслух так никто не говорит.
Вечерами, когда она приезжает домой, Тим и Зои нередко спят в тепле от дровяной печи. Мод их не будит. Ест, потом сидит с ними. Иногда первой просыпается девочка, иногда Тим, а иногда вместе, словно за день, неделю, несколько недель идеально синхронизировались.
Англия, конец 90-х. Два брата, Алек и Ларри, встречаются в доме матери, в котором не были много лет. Первый — литератор и переводчик, второй — спортсмен и киноактер. Тень былого омрачает их сложные отношения. Действие романа перемещается из страны в страну, из эпохи в эпоху, от человека к человеку.Один из тончайших стилистов нашего времени, Эндрю Миллер мастерски совмещает в своем романе пласты истории, просвечивая рентгеном прошлого темные стороны настоящего.Роман заслуженно вошел в шорт-лист премии Букера 2001 года.
Впервые на русском — новый роман любимца Букеровского комитета Эндрю Миллера, автора уже знакомых русскому читателю книг «Жажда боли», «Казанова» и «Кислород».Клем Гласс (да, параллель с рассказами Сэлинджера о семействе Глассов не случайна) — известный фотожурналист. Он возвращается из Африки в Лондон, разуверившись в своей профессии, разуверившись в самом человечестве. Когда его сестра-искусствовед после нервного срыва попадает в клинику, он увозит ее в «родовое гнездо» Глассов — деревушку Колкомб — и в заботах о ней слегка опаивает.
От автора «Жажды боли» — история мучительного лондонского увлечения зрелого Казановы, рассказываемая Казановой на склоне лет: куртуазные маневры и болезненные разочарования, жестокий фарс как норма жизни и строительные работы с целью переломить судьбу, и залитый потопом Лондон, ностальгически трансформирующийся в Северную Венецию. И, конечно, женщины.
Это книга о человеке, неспособном чувствовать боль. Судьба приговорила его родиться в XVIII веке — веке разума и расчета, атеизма, казней и революций. Движимый жаждой успеха, Джеймс Дайер, главная фигура романа, достигает вершин карьеры, он великолепный хирург, но в силу своей особенности не способен сострадать пациентам…Роман Эндрю Миллера стал заметным событием в литературной жизни Великобритании, а переведенный на многие языки планеты, сделался мировым бестселлером. Его заслуженно сравнивают со знаменитым «Парфюмером» Патрика Зюскинда.
Париж, 1786 год. Страна накануне революции. Воздух словно наэлектризован. Но в районе кладбища Невинных совсем иная атмосфера – тлена, разложения, гниения. Кладбище размывается подземными водами, нечистоты оказываются в подвалах жилых домов. Кажется, даже одежда и еда пропитаны трупным запахом, от которого невозможно избавиться. Жан-Батист Баратт получает задание от самого министра – очистить кладбище, перезахоронив останки тех, кто нашел на нем последний приют.Баратт – инженер, но его учили строить мосты, а не раскапывать могилы.
Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.